Руки прочь, профессор

22
18
20
22
24
26
28
30

– Надеюсь, ты не угробишь меня просто из ревности к трем обещанным мне твоим боссам девочкам, – ядовито роняет он.

Мои пальцы впиваются в руль. Он слышал. Ну… Конечно, слышал, не глухой же. И его заинтересовало предложение?

– Холера, есть вариант, что пока ты бесишься, я действительно сдохну от потери крови, – шепчет Ройх, и это прекрасно приводит меня в чувство, – потому что бинт сильно мокнет. Кажется, твой братец задел какую-то крупную вену.

Я не начинаю опровергать, что сейчас. Просто поворачиваю ключ зажигания, старательно подавляя паническую дрожь.

Он не умрет. Он слишком рьяно болтает для умирающего. И все-таки…

Я надеюсь, что поездка пройдет в тишине. Я почти год не садилась за руль, Вовчик забрал у меня машину сразу, как вскрыли отцовское завещание.

Папа завещал все старшему сыночке, приложив к этому письмецо с просьбой позаботиться о младшей сестре. Вовчик читал это письмо вслух. При маме. Елейным голосочком обещал выполнить папочкины наветы всенепременно. И машину у меня забрал “из соображений безопасности”. Продал через неделю. Сколько выручил – не знаю. Наверняка немного, вкатывал-то дружку своему, чтобы побыстрей бабло получить.

– О чем задумалась, холера? Надеюсь, о том, как приятно было меня трогать?

Шепот Ройха – кислотно-горячий, язвительный и голодный одновременно. Вот только поддаваться ему нельзя. И вообще мне нужно держать глухую оборону. Я и так подставила саму себя с этим своим “станцую хоть на ваших коленях”. Опрометчивое было обещание, давала его на эмоциях. Сейчас, когда они отступают, внутри меня все холодеет от того, на какие условия я согласилась.

– С чего вы взяли, что было приятно? – произношу со всей возможной ядовитостью.

– Детка, я точно знаю, когда женщина меня хочет, – о, да, спасибо вам, Юлий Владимирович, за этот снисходительный тон. Он в нужной степени заводит внутреннюю причину моей неприязни.

– Боюсь, в этот раз маш детектор сломался, профессор. На второй раз у вас денег точно не хватит.

– С чего бы? – Ройх презрительно кривит губы. – Самое ценное ты уже продала.

Хороший выпад. Но когда это я умела вовремя заткнуться в перепалках с ним.

– Для тех, кто обманул мои ожидания, действует прогрессирующая ставка. Второй раз вдвое дороже, чем первый, – ехидно откликаюсь я.

Я прямо кожей чувствую, как сужаются его глаза, которыми он меня сверлит. И все жду-жду-жду, пока он что-нибудь скажет, а он молчит.

Ну, не думает же он…

Нет, вряд ли он решит раскошелиться на полляма. Слишком высокая цена для одного перепиха. Даже за предыдущий его “гонорар” меня бы придушили те самые девочки, что сегодня целовались со мной в одной гримерке. Любой дырой бы подставились.

И все-таки лучше мне быть поаккуратнее в шуточках. Один раз я уже дошутилась. До беззвучного, адского, разорвавшего меня на клочки первого раза в библиотеке.

Одно ясно точно – это будет долгая поездка. Даже если ближайший травмпункт – за углом.