К черту. Если я верну Ройху деньги – он еще, не дай бог, поймет, что мне не плевать на его мнение. А я… Пусть лучше думает, что плевать. Пусть и дальше свой гарем разводит, а я одной из его потрахушек больше быть не хочу.
А что касается денег… Гордость моя сейчас, конечно, сдохнет, и делать это она будет долго, в страшных муках. Ну, и пусть. Если есть хоть один маленький шанс, что этот Новый год я встречу с мамой? Пусть она хотя бы в себя придет.
Господи, ну пожалуйста!
Я помню, как в первый раз приехала в эту клинику. Когда мне в госбольнице сказали, что оставят маму еще на неделю, но потом я буду обязана забрать её домой, потому что запланированный курс лечения пройдет, дальнейшего – обычный полис не предусматривает. Как одна из медсестер украдкой сунула мне визитку частной клиники. Как подкосились у меня ноги, когда я увидела местные расценки. Как сидела и не понимала, что дальше делать.
Я писала Вовчику. Километры СМС старшему брату, в котором тогда еще видела остатки человечного. Просила помочь. Но помогла себе в итоге исключительно сама. Вспомнила, как девица, что вела у нас занятия по стрипу, говорила, что я гребла бы деньги лопатой, если бы попробовала “монетизировать хобби”.
Ну, скажем честно, про “грести лопатой” – она сильно преувеличила. Хотя кто знает, если бы я не выгребала все до копейки на мамино лечение – может, и чувствовала бы себя “в шоколаде”.
Самое паршивое, что появилось в моей жизни после того, как начала первые свои выступления – так это снисходительные взгляды окружающих. В частности – персонала этой клиники. Секретарши, которая приносит бумаги. Главврача, с которым я встречалась пару раз всего. Все они смотрели на меня так…
Будто знали единственный способ для студентки заработать деньги на лечение в их понтовой больничке.
Ладно.
Плевать на их осуждение.
Не плевать на маму, согласие на операцию которой я сейчас подписываю.
– Как быстро все происходит? – произношу, когда ставлю последнюю подпись. Гляжу в это время персонально на Бориса Анатольевича. Он хотя бы на меня как на человека смотрит.
– Мы уже сегодня начнем подготовку, – он разъясняет буднично, спокойно, как равной объясняет, – проведем предоперационную лекарственную терапию. Послезавтра проведем операцию.
– Так быстро…
– В её ситуации каждый лишний день стоит отмерших мозговых клеток, – Борис Анатольевич невесело вздыхает, – да и к чему отсрочки? Вы ведь внесли плату в полном размере. Мы должны сделать то, за что вы нам заплатили.
Ага. Все остатки с карточки выложила. Даже пятихатку со свежеприлетевшей стипендии докидывала, чтобы тык в тык по сотням сошлось.
Нарочно увожу взгляд влево, впиваюсь глазами в гигантский аквариум почти во всю стену. Из него на меня пронзительно лупает зенки упоротый красно-полосатый клоун.
– У неё большие риски?
Борис Анатольевич молчит с минуту. Значит, приличные.
– Катя, вы ведь и сами понимаете, что она вряд ли придет в себя без нашей помощи. Конечно, мы можем сейчас отменить соглашение, если вы боитесь и хотите рассчитывать на чудо, но…
ebooksa