Вовка поёжился. Зная результат в Реальной истории, сильно не волновался, а вот вышел под рёв стадиона и прямо коленки затряслись. Такая ответственность навалилась. Это он всё динамовцам правильно сказал, про плюшки. Только Хомич прав, эти плюшки ещё заработать надо, и не подвести эти восемьдесят тысяч человек, что пришли поболеть не за «Динамо», а за «наших», а ещё десятки миллионов прильнули сейчас к своим радиоприёмникам или у кого нет, то сидят у соседей. И не под водочку слушают на диване развалясь, а сидят вокруг тарелки этой чёрной хрипящей в полной тишине и боятся даже одно слово Синявского пропустить, словно от одного этого слова их жизнь зависит. А может и зависит?
Событие двадцать четвёртое
Разминались под шум прибоя, гул на трибунах, то стихал, то снова нарастал. Руководство стадиона, видимо, ожидая наплыва огромного количества зрителей, начало запускать людей пораньше, чтобы избежать давки, а народ тоже приехал пораньше, так и получилось, что почти за полчаса до начала встречи стадион «Динамо» был заполнен.
Венгры, видимо, такой встречи и такого множества зрителей тоже не ожидали. Теснились, разминаясь возле ворот. Если Вовка, после целой жизни в футболе себя скованным почувствовал, то, что уж говорить про иностранцев. Челенков с ними встречался, вот год точно не помнил, семидесятые, середина или конец. У них там стадиончик на пятнадцать от силы двадцать тысяч зрителей, а тут такая огромная чаша.
Наконец, судья свистнул, и команды построились, вручили охапки астр венграм и бросили монетку. Начинать выпало им. Фомин вернулся бегом в раздевалку достал из сумки одеяло и вприпрыжку вернулся к скамейке запасных. Сел, укутавшись, под приветственный свист стадиона. Узнали автора двух решающих мячей в этом году.
С правительственной ложи не свистели. Эх, зря не рассмотрел из подтрибунного помещения из бинокля. Интересно же, на самом ли деле Молотов всё правительство привёл на игру.
Оттуда, с трибуны между башенками, и смотреть на игру интересней, здесь со скамейки из-за того, что на одном уровне с игроками находишься, толком ничего и не видно. Как ещё Якушин умудряется всё вовремя заметить и проорать игроку, пересиливая шум трибун, нужную команду. Потому, Вовка больше к комментариям Синявского прислушивался, чем за игрой смотрел, сидел, завернувшись в верблюжье одеяло, и ловил каждое слово комментатора.
Тураи. Сразу вспомнился один из лучших фильмов в СССР - «Безымянная звезда». Тогда казалось, что фамилии автор специально придумал, чтобы смешнее было. А вот у футболистов сейчас какие-то похожие. Стоп. Там же румыны, вроде, были, а тут венгры. Зато одна фамилия, точно, знакомая, у гостей под седьмым номером играет Сабо. А сколько сейчас лет Йожефу Йожефовичу, интересно? Нет, мало. Он году в сороковом родился. Но лет через десяток, если ничего не поменяется, кардинально, то нужно будет о нём вспомнить. Один из лучших был в СССР полузащитников. Он там пару лет за какие-то дворовые команды играл, можно будет попробовать переманить в наше, а не киевское «Динамо».
Синявский продолжил нагнетать.
И ведь точно. Динамовцы, как заводные, носятся и даже обычно не работающая задумка «Хитрого Михея» с блуждающими форвардами сегодня сыграла. Тренер «Вашаша» совершил ошибку, он дал установку защитникам персонально работать с нашими нападающими и те, перемещаясь поперёк поля, в конец растерзали защиту, гол прямо просился. Назревал.
Есть у газетчиков расхожее выражение, зал, там или стадион, взорвался громом аплодисментов или криками. Ан, нет, не выражение, не гипербола. Сейчас именно такой взрыв и произошёл. Прямо, ударило в грудь децибелами. Адреналин зашкалил, хотелось выпрыгнуть Вовке на поле и устроить кучу малу над Василием Карцевым. Другие времена. Подбежали нападающие, похлопали по плечам и дальше играть. Только двадцать вторая минута горит на табло.
Игра чуть успокоилась, но Фомин видел, что гнущий свою линию Синявский прав, именно так всё на поле и происходит.