Женщины собирали душистые травы корзинами и раскладывали их внутри алтаря, тоже соблюдая определенную последовательность. На большом алтаре, который напоминал каменную чашу, также складывали костер из веток и трав. Вокруг стояли огромные каменные глыбы, напоминающие разных животных. Эти камни украшали цветами, а подножие обсыпали травами. Работы было много. Мои студенты так увлеклись, что бегали больше всех. Будут ночью спать, как убитые.
Пообедали – и снова за работу. Все шло по плану. Жрец остался проделанной работой доволен и отпустил нас раньше. Первыми умыться к ручью отправились женщины, после них – вспотевшие и успевшие задремать мужчины.
Ужин был сытный и вкусный, после тяжелого рабочего дня почти всех клонило в сон, мало кто остался на ночные посиделки у костра. Завтра предстоит сложный день, нужно закончить все приготовления, а ночью провести обряд – выспаться не помешает.
Эта ночь для меня ничем не отличалась. Долго ворочался, уснуть не получалось. Сдался и в конце концов направился к ее палатке. Просто посмотрю на нее и уйду, пусть и придется опять сидеть в холодном ручье. Это сильнее меня, не могу без нее. И так целый день практически не пересекались. Она всячески избегала меня – до сих пор обижается. Когда она такая спокойная, мне легче себя контролировать. Но мысли о том, что я ее обидел, причиняют почти физическую боль. Да пошло все к ящурам, просто посмотрю на нее и спать.
Она, как и в прошлую ночь, тихо спала, прижав к себе подушку. Губы чуть-чуть раскрыты, ровное дыхание доносилось до моего слуха. А мне без тебя не уснуть. Где справедливость, принцесса? Так захотелось разбудить ее и забыться в ней, но даже мой зверь зарычал от этой мысли. Я и сам понимаю, что ей нужно отдохнуть: она сегодня устала. Не могу оторвать взгляд от ее приоткрытых губ, захотелось прижаться к ним хоть на миг, испить их сладость, сорвать с них хоть один тихий стон, поймать ее дыхание…
Моя. Каждая клеточка этого тела, этой души принадлежит мне. Пусть она об этом еще не знает, но она моя.
Не смог удержаться. Ее губы так и манят прижаться к ним, испить ее дыхание. Она так крепко спит, что ничего и не заметит. Опускаюсь возле нее и нежно касаюсь ее губ.
Спит, не реагирует. Где-то глубоко внутри это задевает – так хочется почувствовать ее отклик. Губами аккуратно зажимаю ее нижнюю губу и тяну в себя, обвожу языком зубки, ласкаю уста. Меня словно молния шарахнула: я хочу ее всю. Этих крох так мало.
Пусть спит и не отвечает. Углубляю поцелуй. Хочу испить ее всю. Руками сжимаю дно палатки вместе с землей – только бы не тянуть к ней руки. Один поцелуй – и я уйду, даю себе обещание. Но как этого мало. Не могу оторваться от моей девочки. А когда она отвечает, пусть и неосознанно, перестаю себя сдерживать.
Сознание мутнеет, она своими невинными ласками выворачивает мне душу. Какая же ты сладкая. У моей пары экзотический неповторимый, всю жизнь вкушал бы ее. Язык мой по-хозяйски ворвался к ней в рот. Ее тихие стоны, заставляют моего зверя рваться наружу. Убираю одеяло, руки сжимаю изо всех сил, так хочется ласкать это тело, еще минута и меня никто не остановит, отрываюсь от самой вкусной девочки во вселенной, срываюсь и несусь в знакомом направлении, пока не пересек точку невозврата…
День похож на предыдущий: утром завтрак, затем продолжаем подготовку к обряду. Мужчины занимаются кострами, женщины – травами и цветами. К обеду почти все готово. Последние штрихи доделываем после того как, поели. Некоторые отправляются спать – впереди бессонная ночь. Оборотни устроили игры, скорее напоминающие коллективные бои. Мм захотелось повеселиться, а мои студенты отправились отдохнуть к ручью. Я бы предпочел, чтобы они вздремнули: ночь будет длинной.
Стараюсь держаться от Таялы на расстоянии. Не стоит давать повод для сплетен, а я могу его предоставить – рядом с ней я себя не узнаю.
Лес был разделен на зоны: в которые нельзя было ступать, в которых можно собирать травы и ветки и в которых можно было уединиться для личных нужд. Здесь, правда, тоже было разделение: слева от алтаря участок леса принадлежал мужчинам, справа – женщинам. То еще удовольствие – отдыхать на природе. Если честно, все замечательно, кроме холодных ночей и туалета на свежем воздухе. Мне даже умываться в ледяной воде нравилось, а вот красться с лопатой в сторону леса, чтобы справить естественные потребности, – это издевательство. Можно сразу всем сказать, зачем туда иду. Может, я себя, конечно, и накручиваю, но сразу кажется, что все за тобой наблюдают и посмеиваются. Кто вообще придумал этот маразм? Поэтому приходилось терпеть до ночи, чтобы не позориться. Так поступали все молодые девушки в лагере. Мы же принцессы, а принцессы только писают – и то духами. Все остальное не про нас. В первый же день, как только стемнело, мы спрятали одну возле леса, на неприметном месте, теперь если мы и ходили в свою часть леса, то без орудия труда, как истинные принцессы.
– Где лопата? – прошептала подбежавшая к нам Мариса.
– Ты о чем? – Не открывая глаз, мы продолжали греться в лучах осеннего солнца, удобно развалившись на траве. Так хорошо и спокойно было здесь: ветерок, шуршание листьев деревьев, шум ручья.
– Как о чем? О лопате, с помощью которой мы... прячем следы разложения продуктов. – Во как завернула.
– Откуда мы ее видеть могли? Мы здесь давно загораем, в лес не ходили. Может, кто из девушек-оборотней с ней в лесу?
– Так я уже час жду, мне что делать? Надо было две лопаты на такой случай прятать – и в разных местах!
– Пойдем.
ebooksa