— Я догадываюсь, что тебе рассказала сестра, но это не совсем правда, — Робнер сидел напротив, крутил в руке чайную ложку, которой только что размешал сахар в моей чашке. Я уже поняла, что спокойствие его было мнимым.
— Как это «не совсем правда»? — ухмыльнулась я. — Вадим, между нами ничего не было и быть не может, — нашла в себе силы сказать. — У нас и раньше бы ничего не получилось, а теперь и говорить не о чем. Ты же не будешь отрицать, что у вас был роман?
— Никакого романа у нас не было, — жестко оборвал он, взгляд полыхнул яростью. — Я думал, что она расскажет хоть что-то близкое к правде, — желваки на скулах дернулись. Робнер в бешенстве.
Я сжимала в руках горячую чашку. Несмотря на духоту мне было холодно.
— Марина встречалась с моим другом…
Вадим рассказывал, я старалась делать вид, что спокойна, но сама внимательно слушала, даже забыла о чашке чая в руке, которая остыла.
— …если предположить, что той ночью я напился настолько, что забыл обо всех своих принципах, то все равно романом наши отношения назвать нельзя, — выговорил он с пренебрежением. — Твоя сестра увидела более перспективного кандидата, чем сын профессора, и решила использовать возможность. Просчиталась только. Воробушек, ее слово против моего. Веришь?
Хотелось. Вадим сидит, объясняет. А мог ведь не заморачиваться. Вряд ли столько усилий прилагают, когда хотят затащить девушку в постель. Мне стоило только кивнуть, но почему-то не получалось. Вдруг у них действительно той ночью все было? Такое сложно принять. А Маринка ведь всем разнесет: родителям, знакомым, друзьям. Выставит все так, будто сочувствует обманутой сестре, которая закрывает на все глаза.
— Лена, я не жил монахом, но с твоей сестрой если что-то и было, то точно без моего интереса. Хотя я уверен, что не было. Мы можем заставить ее пройти полиграф, сделать укол, чтобы она рассказала правду, но это не украсит нашу историю. Я прошу мне верить, воробушек.
— Зачем? — наверное, это был главный вопрос.
Зачем все это? Между нами ничего нет, и вряд ли что-то получится. А Вадим столько усилий прилагает. Он не отвечал. Задумался. Сидел и хмурился. Видать, сложный вопрос. Вот и мне сложно.
— Сейчас мне хочется остаться одной. Не хочу торопиться с ответом, нужно время, чтобы подумать.
— Прогоняешь? — напряженно.
А я отчетливо поняла, что это лучший из вариантов. Чтобы не было больно. Чтобы его отъезд меня не придавил плитой. Легкого романа не получится, потому что мое сердце не устояло…
— Тебе тоже не мешало бы разобраться в себе. Скоро закончится сезон, ты вернешься в Москву. Все это лишнее. Даже если я тебе поверю, это ничего не изменит. Между нами ничего не будет…
******** ********
Вадим
Разговор свернул куда-то не туда. Разобраться в себе? Думает, я не пытался? Я и сам не понимаю, что за фигня со мной происходит? Вместо того, чтобы тащить пачками баб в постель с голодухи, я кручусь вокруг единственной девчонки, которая не собирается мне давать! С одной стороны – подбешивает, с другой – я с азартом включаюсь в игру и получаю от этого какое-то мазохистское удовольствие. Это при том, что мазохистом я никогда не был. Подумать, значит! Хорошо, подумаем! Может, воробушек права, и ну ее лесом, эту страсть? Достал из кармана ключ от столовой, положил на стол.
— Я отвезу тебя домой, — поднялся из-за стола, отнес в холодильник нетронутые бутерброды. Ополоснул чашки.
Доехали в тишине. Высадил ее у ворот родного дома и поехал к себе в убогую халупу, к которой почти привык. Заняться было нечем, на часах начало десятого. Если только присоединиться к бабкам на лавочках, чтобы обсудить последние сплетни.
ebooksa