— И в чем же заключается моя подлость?
— В том, что ты скрывал от меня существование демонов, да и неизвестно что еще скрываешь, — всплеснула руками. — А теперь обвиняешь в глупости и недалекости.
— Хватит! Если я так сделал, значит, у меня была на то причина. А ты должна слушать меня, полагаться на мой опыт! Я не желаю тебе зла, — произнес уже мягче.
— Конечно, не желаешь. Если ограничивать свободу и все время понукать моей же глупостью — не считается злом, то я не знаю, что сказать…
— Вот значит, как ты обо мне думаешь, — с лица оборотня слетела воинственность и злость, открывая болезненную гримасу. — Ты больше не выйдешь за территорию особняка. Даже в сопровождении. С завтрашнего дня получать знания будешь самостоятельно, — каждой фразой отдалял от себя дочь. — Телефон, — протянул руку.
— Пожалуйста, — не глядя отшвырнула смартфон. — Хотя бы из комнаты я могу выходить? — уточнила язвительно.
— Не усугубляй, — рыкнул оборотень, с остервенением хлопая дверью.
Юная волчица плотно сжала губы и часто-часто моргала, борясь с одинокими слезинками, стекающими по раскрасневшимся щекам:
— Ненавижу, — зашептала и слезы полились горячими потоками по ее лицу. — Ненавижу, — повторила с еще большей болью, снимая одежду и сбрасывая ее в корзину для грязного белья. — Я не выйду отсюда, — заявила громко. — Проживу следующие сто лет в четырех стенах! — включила воду и шагнула под теплые струи. — Поступлю так, как хочешь ты, папуля! Буду послушной дочерью.
Смыв первую обиду и злость, волчица лежала в постели, планируя извести отца своей покорностью. “Буду исполнительной до тошноты! Что сам пожалеешь, — пронзала белый потолок гневным взглядом. — Еще посмотрим, кто сдастся первым”.
На приглашение к ужину среагировала тут же, и через минуту сидела за столом с неестественно прямой спиной и стеклянным взглядом.
— Ешь.
А волчица только и ждала приказа отца, аккуратно взяла вилку и нож.
— Прекрати паясничать, — наблюдал за размеренными движениями дочери.
— Я веду себя так, как ты хотел. Разве, нет? Всем приятного аппетита. Особенно тебе, Крис, — не сдержала уничижающий взгляд.
Закончив ужин, отнесла грязную посуду в раковину и ровным тоном пожелала приятных снов.
— Если что, я буду в келье, — Ксюша старалась изображать покорность, но в последний момент, с ее пухлых губ слетало ехидное замечание.
Как и обида, пища встала поперек ее горла, и нестерпимо хотелось кашлять. Слезы, собравшиеся в уголках глаз, появились исключительно из-за сухости пищи, — уговаривала себя волчица. Она вернулась в спальню, бесшумно ступая по каменной поверхности пола и прислушиваясь к разговору за столом.
— Зачем ты с ней так? — услышала мамин голос.
— Тебе не понять.
ebooksa