Тем более что за нашими плечами уже не одна схватка. И, честно говоря, десятки уничтоженных деревьев, скамей, беседок, светильников и даже один фонтан.
Очень уж любили големы испытывать нас в местах, где хочешь не хочешь, а не сумеешь обойтись без разрушений.
И ничего пока. Может, поэтому Шандри и Ксилим ни разу и не говорили, что ничего нельзя разрушать именно потому, что по-другому тут и не пройдёшь испытания?
В конце концов, в Миражном всё было совсем не так. Там город не насылал на меня и Волков големов или Зверей с древней родословной.
Всё это, конечно, правильно и верно. Кроме одного: ученики Академии перестали возвращаться из города Тысячи Этажей.
Решив всё, громко, чтобы услышал каждый, объявил:
— Слушайте все. С этого мгновения никто не пытается ничего разрушить на своём пути. Ни куста, ни цветка, ни ограды, ни беседки, ни светоча.
Кто-то буркнул:
— Это что, нам теперь ещё и выбирать, куда отправлять технику? Если голем стоит возле дерева, то и бить его нельзя?
Кто-то ответил ему:
— Ага. Нужно будет сначала уговорить сделать шаг в сторону.
По губам Точтала скользнула улыбка. Что-то мне кажется, никто особо не будет выполнять мой приказ. Исключая моих людей, конечно.
Заметив, что я на него гляжу, Точтал согнал улыбку, спросил:
— А что, если впереди дыра в паутине уже заделана? Ну, пауки, паутина, всё же логично?
Я обернулся, повёл головой, вглядываясь в далёкую преграду противоположной стены. Не разобрать. Кивнул:
— Ты прав, Точтал, — коротко повёл рукой. — Гавал, троих вперёд, тех, что посильней. Проход есть или нет?
Сотня вдохов ожидания.
— Господин, не пройти, — Гавал развёл руками, — Видно, где пробивали, но нам придётся делать это заново.
Качнув головой, я отрезал:
— Не будем, — и тут же приказал. — Назад. Все назад, туда, откуда и мы и пришли.