- ...Минус два, - оператор нервно сбросил наушники, оглушенный треском и писком в эфире. - Запрашивают поддержку, их осталось шестеро, нет... пятеро.
- Точечный удар эскадры невозможен!
Лаккомо прищурился, и лицо превратилось в предвкушающую хищную маску. Пусть соберутся ещё плотнее. Нужен всего один залп.
- Эскадрилье возвращаться на корабль. Кролэ, заходим на цель. Даинес, готовь протонные ракеты.
- Есть, командир!
«Стремительный» медленно развернулся и одним коротким импульсом маневровых двигателей слегка сместился в сторону. Местное правительство заглушило наземное ПВО ради операции и позволило кораблю Объединенного Космического Флота свободно хозяйничать на орбите.
- Эскадрилья отступила.
- Ракеты готовы к залпу.
Снова трансляция с беспилотника. На улицах полный хаос, дым застилал экран. Ущерб городу и без того нанесен колоссальный. Какие тут ещё могут быть разговоры о «малых разрушениях», когда стараниями обеих сторон центр вовсе превратился в одно сплошное бетонное крошево. В чёрных клубах можно было различить, как ворочаются и дергаются разбитые туши и отчаянно отстреливаются ещё стоящие на ногах — с дырами в броне, оторванными частями вооружения и конечностей. Про залп им передавать бесполезно. Не сбегут.
- Активны ещё четверо.
- Ждать...
Как-то так подкатывает сладкое чувство предвкушения от грядущей смерти очредного города… Стоит сказать слово, и одним ударом закончится бесполезная агрессивная суета многих разумных.
- Командир, - оператор в растерянности обернулся, прижав плотнее наушники к голове. - Странный сигнал... от разбитого объекта. Не запрос о помощи, - он придвинул микрофон ближе. - БАТ-301, перефразируй сигнал!... Не реагирует.
- Трое.
- Кодировка? – Лаккомо насторожился, сам не зная отчего.
- Нет, это не кодировка. И не помехи, - ответил оператор с ошарашено растерянным лицом слушая дальше.
- Переключи на громкую связь, - приказал Алиетт-Лэ холодным тоном.
Щелчок. И на мостике раздались ритмичные переливы. Гудение, завывание, пересвисты и мелодичные синтезированные трели. Народ вслушивался и растерянно замирал. На несколько секунд работа на мостике прервалась, пока экипаж вслушивался в ритм. А тот, словно в насмешку над всей военной агрессией, складывался в тихий мотив спокойной колыбельной.
- Это что? – спросил кто-то.
- Может сбой? Чужой сигнал?