Любовный эксперимент

Джош вздохнул.

– Если честно, то тут нет ничего удивительного.

Наоми резко повернулась к нему.

– Прости, что?

– Ты вымотана, Стью.

Джош был единственным, кто называл ее этим глупым прозвищем, игривым сокращением ее настоящей фамилии – Штурм. Все годы их знакомства были заключены в этом слове. Все моменты, когда он умолял ее рассказать ему о своих переживаниях – сначала как коллега, потом как парень и теперь как деловой партнер, – но она никогда не подпускала его слишком близко.

Наоми хотелось возразить, но он был прав, да и у нее уже не осталось сил на споры.

– Я не знала, что это так заметно.

– Ну, согласись, это немного странно – добавлять лекции и вечерние занятия… – он выставил перед собой руку в оборонительно-успокаивающем жесте, – к своему уже прилично забитому графику и параллельно с этим заводить новые отношения. Да, Клара мне все рассказала, отчитаешь ее позже. В сутках нет столько часов. Тут любой съехал бы с катушек.

– Я не хочу…

– Знаю, знаю, ты не хочешь быть как все, – подхватил он снисходительно. – Но ничего не поделаешь. Ты совершила ошибку и совершишь ее снова, а мы будем продолжать прощать тебя, так что привыкай. Этот бизнес не прогорит, если не будешь постоянно кружить над ним как ястреб. Пришло время немного поверить в то, что мы создали. И положиться на своих друзей.

Наоми рассматривала место скола на ручке своей кружки и провела большим пальцем по шероховатому краю.

– Когда наши отношения с Итаном только начинались, я пообещала себе, что не поступлюсь своими принципами. Не поддамся искушению променять «Бесстыжих» на какое-либо другое дело.

Джош сделал шаг назад и прислонился к стене рядом с ней, затем сполз вниз и сел на пол, вытянув перед собой длинные ноги.

– Приземляйся.

Наоми сморщила нос. У нее не было привычки сидеть на полу. Но Джош так кротко уставился на нее своими большими глупыми глазами, что ей стало все понятно: какая-то крошечная часть ее все еще восхищается им. Поэтому она поправила юбку и пристроилась рядом с ним.

– Не то чтобы мы были против, ты же знаешь. Никто не просит тебя выбирать, – сказал он мягко. – Ты имеешь полное право вести полноценную сумбурную жизнь со всеми составляющими и вытекающими.

Она покачала головой.

– Я должна быть строгой.

– Ты и так сама строгость. – Он прикоснулся к ее колену и сжал его. – Ты – самый строгий человек, которого я знаю. Посылай подальше каждого, кто попытается сказать тебе, что этим твои способности ограничиваются. Это же такой тяжкий груз.