И еще переспали. Но это было не так, как с Лахджой. Абхилагаше просто захотелось разнообразия, а Дегатти... Дегатти просто увидел достойный трофей.
И теперь она его ударила. Хлестнула с оттяжкой, просто голой рукой. Гхьетшедарии похожи на обычных людей, но силища у них чудовищная. Даже в защитном плаще – Дегатти швырнуло через весь коридор.
- Смертный, - чуть брезгливо сказала Абхилагаша. – Я должна была догадаться, что это к тебе она бегает. Как течная сука. Подобное чувство к смертному сродни зоофилии… даже будоражит.
Абхилагаша облизнулась. Ее глаза жадно горели, рот начал приоткрываться. Дегатти пристально следил за этим главным оружием гхьетшедария. Ладонь коснулась кошеля…
- Нет, - передумала Абхилагаша. – Наверное, будет слаще, если я позову Хальтрекарока, и он запытает тебя перед ней. Всем будет приятно – ему, мне…
- Отойди, - хрипло попросил Дегатти. – Просто не встревай.
- М-м-м… нет, - отказалась Абхилагаша. – У меня идея получше. Я сделаю из тебя свинью, а потом буду показывать Лахдже. Просто надо… убрать лишние детали.
И она прищелкнула пальцами.
Дегатти выстоял с трудом. По всему телу прошел мороз, руки и ноги на секунду как будто стали чужими, попытались… исчезнуть. Всю волю он направил на сопротивление демонической силе.
Прямое изменение реальности. Оно самое удобное, самое многофункциональное. Но ему, к счастью, можно сопротивляться.
Иначе битвы демонов заканчивались бы за секунду. Кто первый ударил – тот и победил.
И у волшебника тоже есть, что противопоставить. Дегатти позаимствовал черты сразу всех фамиллиаров, принял скорость коня, ярость пса, ловкость кота. Взлетел в воздух на фантомных крыльях и обрушил на Абхилагашу змеиный яд. Засверкал меч, завихрился плащ.
Яд попал на алебастровую кожу. Разъел плоть до костей. Демоница взвизгнула от боли и резко распахнула рот… а Дегатти раскрыл кошель!
У него не было такой штуки, как у того ученого, Эйхгорна. Но он усвоил, что за принцип тот использовал – и запомнил, хотя не подал виду. Кошель-фамиллиар работает точно так же – свертывает пространство… и это очень мощный артефакт! Поймав нужный момент, Дегатти точно так же бросил пожар на пожар, поглощение на поглощение.
И Абхилагашу повело, скрючило… даже слегка вывернуло. Теперь Дегатти увидел, как это было с Тьянгерией… и впрямь как будто споткнулась о собственные ноги.
Демоница издала дикий вой – а в горло ей уже летел меч. Волшебник метнулся подлинно кошачьим прыжком, вонзил свой длинный коготь – и провернул. Пола плаща хлестнула Абхилагашу по лицу, змея в рукаве снова плюнула ядовитой струей…
О, Дегатти дрался, как разъяренный горностай! Противник был сильнее, Абхилагаша почти не уступала баронессе… но она слишком разнежилась и обленилась. Вряд ли ей хоть раз доводилось рисковать жизнью, сражаться с кем-то насмерть.
- Наворовала сластей у хозяина?! – рявкнул чародей. – Все Хальтрекароку расскажу!
Абхилагаша опешила. На сказочной красоты личике проступила злоба. До этого она хотела не прикончить волшебника, а превратить во что-нибудь, изуродовать, изувечить. Швырнуть к ногам Хальтрекарока еще живым… и она уже предвкушала отчаяние в глазах Лахджи. Та попортила Абхилагаше немало крови, так что заслужила еще чуток страданий перед смертью.
Абхилагаша с удовольствием сделала бы это с ее личинкой, этой мерзотной крылатой полукровкой. Но Астрид все-таки дочь не только Лахджи, но и Хальтрекарока. Ему в целом абсолютно наплевать на своих детей, но он терпеть не может, когда на тех покушаются, пока они еще маленькие.