Полетим… и мы – полетели…

22
18
20
22
24
26
28
30

– Он из твоих? – спрашиваю я вдруг нахмурившуюся Дану.

– Нет, разве ты не видишь, это просто ангел.

Действительно ангел, он очень похож на того, что высечен был на надгробии, том, где мы взяли яйцо.

– Зачем пожаловал светлый? – Ведающая мать прислонила свою клюку у порога, но не сделала шага назад, приглашая незваного гостя.

– В эту ночь хватает незваных гостей…. Вы должны вернуть мне яйцо…Бессмертный вас обманул, он сам возжелал получить свою смерть, чтобы никто не смог воспользоваться его маленькой тайной. Я хранитель его смерти и пока она у нас, он не посмеет выйти в белый свет. Вы можете уничтожить его, но тогда равновесие будет нарушено и грядет Большая война, которая снова сотрет человечество с этой земли и все начнется сначала…

Бабка кивает: Отдай….

Я достаю из кармана яйцо, освобождая его от шелкового платка с маками, яйцо со смертью вручаю Белому ангелу, а платок бросаю в печку, где он тут же сгорает.

Ангел поворачивается, чтобы уйти, молча, без прощального слова.

– И вы вот так просто уйдете, не оставив ничего взамен, хотя бы одно обещание…, – я смотрю на его крылатую спину.

– Добро не приемлет платы, оно делается просто так, от души…. Но, все же повернув к нам свое белое скуластое лицо увенчанное златыми кудрями и нимбом, ангел произносит в пол голоса:

– Святой грешник – сажатель деревьев, там ты найдешь живую воду. Когда произойдет, то, что ты желаешь, ни у света и не у тьмы не будет власти над твоей судьбою и все вернется на круги своя, я клянуся сансарой.

Он уходит… когда я выскакиваю за порог, чтобы спросить, что все это значит, там стоят трое Падших.

– У нас нет власти над вами, – произносит самый высокий черный крылатый демон, увенчанный толстой золотой цепью. – Но ты можешь вызвать любого из нас на поединок чести.

– Конечно, нет…, улыбаюсь я и делаю шаг назад.

– Хочешь узнать, как умирал один старый горбатый фонарщик из города Потерянных душ? – ухмыляется демон, увенчанный золотой цепью.

Я пытаюсь нащупать давно потерянный меч – акинак и тянусь к оставленной бабкой клюке.

– Стой! – произносит за моей спиной Ведающая мать, – Не стоит желать зла, тому, кто сам есть зло, и пал так низко, что разучился летать под истинным небом. Ты должен закончить свой путь, но не сейчас, спаси погибшего друга, не дай злу – победить… Вы убирайтесь, иначе я нарушу договор и выйду за свет, когда придет время последней битвы и ангелы вострубят конец света.

Падшие молча, разворачиваются и уходят, растворяясь в сумраке этой ночи, здесь им не дано летать, лишь там под землей, но и там не летят они, а падают вниз.

Я еще долго не могу успокоиться, пока бабка не произносит, что утро вечера мудренее, и тогда я засыпаю и совсем не вижу снов.

Святой грешник. Живая вода 23 и 24