Развернуться на скорости

22
18
20
22
24
26
28
30

— Умница… — хриплый голос будоражит слух, заново щекочет рецепторы, оседает на них возбуждением. — Раздвинь ножки, Яна. Шире.

Исполняю, что говорит, прогибаясь в пояснице как кошка. Я даже рада, что он не видит моего лица, залитого смущением. У меня не было «скоростных» оргазмов. Жене удалось вырвать из меня душу второй раз за вечер, не прилагая особых усилий.

Пальцы мужчины настолько умело играют с телом, доводят его до исступления, что сердце кровью захлёбывается, находясь на грани разрыва. Волна дрожи окатывает с ног до головы, когда сосок обжигает сладостной болью.

Снова и снова…

Выгибаюсь сильнее, насаживаясь попой на член, дёргаюсь резко от приложенного им давления.

— Тише, малыш… — рычит над ухом, прикусывая несильно плечо. Заставляет обратно прогнуться в позвоночнике.

— Женя… — едва не хнычу, мысли в панике разбегаются. Хочу на кровать… Хочу как обычно… Без виражей и лишнего стресса… Чееерт…

— Расслабься! — доносится рычание сквозь окружающий шум воды. Прикусываю до боли губу, затем с низким протяжным стоном принимаю его в себя, всего, до упора, дрожа и сжимаясь на нём от восторга.

Евгений.

Сразу видно — Янка неиспорченная девочка. В сексе ни опыта, ни толковой практики, но в этом и заключается вся прелесть брать её такую чувственную, слишком впечатлительную к происходящему, до неприличия стеснительную и скованную.

«У нас впереди целая жизнь, чтобы наверстать упущенное…»

Не знаю, с чего я внезапно стал прогнозировать наше с ней будущее, но почему-то именно сейчас эта мысль крадётся в голову и пульсирует наряду с охренительными ощущениями.

Трахать её тесную, горячую, влажную — несравнимое ни с чем удовольствие. От этого разум плывёт. Словно ныряешь с головой в убийственный омут кайфа, не помня себя…

— Расслабь мышцы, Яна! — плавно погружаясь в неё, даю время девчонке привыкнуть к своим габаритам. Член до одури распирает желанием. Девочка настолько узкая, что приходится сжимать челюсти, балансируя на грани срыва.

— О, Боже… Женя… — намеренно приглушает свой стон. Трепет в её теле сводит с ума. Она охрененная, горячая, чувственная.

— Не зажимай его, иначе я взорвусь намного раньше, чем этого хочу. Расслабься, Яна. Сделай, как прошу.

Собираю мокрые волосы и наматываю себе на кулак, притягивая лицо Яны к своим губам. Целую с языком. Девчонка плывёт от нежности.

Упругая грудь идеально помещается в руке, приятно царапая мою ладонь острым соском. Невероятные ощущения нахлестывают нервы, наращивая азарт и продлевая похоть. Едва сдерживаю грязные фантазии, к которым она совершенно не готова. Хочется «вкатить» со всей страстью, но Янка настолько хрупкая, боюсь, рассыплется подо мной раньше времени.

Тягучий поцелуй помогает ей расслабиться. Мыча нечленораздельные звуки, принимает меня до упора, но стоит вжаться в неё посильнее, упереться концом до предела, и девчонка в очередной раз сжимается на мне, извиваясь.

— Твою мать… малыш! — выйдя, с низким рыком врезаюсь в её тесноту заново, растягивая тугую плоть. Она кусает губы, пытается глотать всхлипы с эмоциями, но они прут наружу, подводя нас обоих к обрыву.