Время милосердия

– У тебя все в порядке? – встревожено спросила Карла.

– Нет.

– Хочешь поговорить?

– Только если пообещаешь простить меня.

– Всегда.

– Спасибо. Это будет непросто.

– Я на твоей стороне.

23

Из трех надзирателей, приносивших в камеру Дрю еду, поучавших его, проверявших порядок в камере и иногда расщедривавшихся на доброе словечко, Дрю выделял мистера Зака за его неравнодушие. В отличие от других, Зак никогда не кричал на заключенного. Хуже всех был сержант Бафорд. Однажды он посоветовал Дрю получать удовольствие от окружной тьрюмы, потому что камера смертников – ужасное место, куда отправляют на погибель всех убийц копов.

Зак пришел с утра пораньше с подносом, на котором была тарелка с яичницей и тост. Он оставил поднос рядом с койкой и сходил за пакетом.

– Это от твоего священника. Одежда, настоящая. Оденься, приведи себя в порядок.

– Зачем?

– Сегодня тебя отведут в суд. Разве адвокат тебе не говорил?

– Наверное. Зачем мне в суд?

– Почем я знаю? Я – тюремный надзиратель. Когда ты последний раз принимал душ?

– Не помню.

– Два дня назад. Ну и хорошо. По крайней мере, ты не слишком плохо пахнешь.

– Там ледяная вода. Не хочу в душ.

– Тогда поешь и переоденься. За тобой придут в восемь тридцать.

После ухода надзирателя Дрю несколько раз откусил от тоста, но к яичнице не притронулся. Она всегда была холодная. Он достал из пакета джинсы, толстую клетчатую рубашку, две пары белых носков, спортивные кеды – все ношеное, с сильным запахом стирального порошка. Дрю стянул с себя оранжевый комбинезон и оделся. Вещи оказались ему впору, и ему понравилось, что у него снова нормальный вид. В картонной коробке под койкой он держал свои немногочисленные пожитки, в том числе то, в чем мальчика сюда доставили.