Еще дома я прикидывал, насколько полно можно доверять Коичи Сакамото. С одной стороны — он в контрах с официальными властями. Для меня это плюс. С другой — он сильный абэноши и его цели мне неизвестны. В итоге, как ни ломал голову, ничего путного не придумал. Решил играть от ситуации. Терять мне особо нечего. Даже если будет конфликт и у меня тупо пережгут дар, то руки-ноги останутся. А ими я много чего могу сделать без опоры на огненные фокусы.
— Что такое открывшийся дар, Сакамото-сэнсей? Как он завязан на внутреннюю энергию и как люди ее накапливают? В учебниках и интернете на эту тему все очень абстрактно.
— Хочешь сказать, что я могу объяснить тебе это в двух словах?
— Очень на это надеюсь. Из моей практики получается, что любую вещь можно объяснить просто. Даже квантовую неопределенность. Как только люди начинают придумывать дурацкие слова и путают собеседника, можно уходить и не тратить зря время. Значит, человек не понимает сам, о чем говорит. Или хочет тебя облапошить.
— Мдя… — мое заявление насмешило старика. — С тобой будет очень интересно, Тэкеши-сан. Такое впечатление, что тебя не особо прельщает официальный путь.
— Вместе со всеми к офисному счастью? Спасибо, не интересно.
— А как же статус абэноши?
— Вы про то, что одна десятитысячная возомнила себя равными богам и теперь плюет на головы остальных японцев? Спасибо, мне проще тогда отказаться от столь сомнительного счастья.
Крохотный кабинет у профессора прямо за аудиторией. Стол с кучей бумаг, шкафы с папками. Одинокий стул напротив. Наверное, для студентов, вызванных «на ковер». И окно, из которого видно парковку. Абсолютно утилитарное место — исключительно для работы.
Сакамото сдвигает груду бумаг, садится на столешницу и опирается руками на край. Теперь я понимаю, что не у меня одного была трудная неделя — старик изрядно вымотался. Хотя и держится бодрячком. Кивком головы предлагает мне сесть. Я подхожу к окну, пристраиваюсь на широком подоконнике. Вижу улыбку — а что такое? Мне снизу вверх со стула разговаривать неудобно.
— Значит, ты не хочешь быть абэноши.
— Я хочу понять — что это такое. И что это мне даст. Мне, моей семье, моим соседям. Я не хочу играть по чужим правилам. Если все так плохо — проще получить блокиратор. Или перегореть самому. Тогда от меня точно отстанут.
— Как все просто. Отказаться от крыльев, чтобы продолжать ползать в грязи.
— Не всем быть орлами, — возражаю ему. — Особенно, если за это надо платить чужими жизнями. Не мое…
— И чем займешься?
Демонстрирую руки:
— Вот. Могу забить гвоздь. Могу отремонтировать машину. Могу дать в морду тому, кто мне не нравится. Я сын рыбака, меня с серебрянной ложечки не кормили. Я умею работать головой и остальными частями тела. Для меня это не проблема.
— Сын рыбака? — Сакамото удивлен. — По внешнему виду не скажешь.
— Вы про костюм? Так его я тоже заработал. Не получил в подарок от мамы или папы, а честно выгрыз компенсацию за проявленное неуважение и потратил на себя. Завидно было. Очень уж импозантно выглядел господин Мураками из союза Микоками. Захотелось быть похожим. Не на него, а на людей, умеющих стильно и красиво одеваться. Сам я в этом ни бум-бум, но профессионалов нашел. Теперь вот, красуюсь.
— Это точно. Студенты от зависти готовы удавиться… Ладно. Значит, ты хочешь узнать, что такое дар. Так?