— А кто жертва?
— Ты.
Чёрное блюдце метнулось вперёд и начало затягивать клочья сиреневой мути. Когда чары полностью развеялись, пятно сжалось в точку и исчезло.
Я метнулся к Авроре, начал прощупывать пульс.
Слабый, но есть.
— Нужен целитель, — сказал я.
Артур Олегович покачал головой:
— Она уже просыпается.
Веки Лагранж дёрнулись.
Менталистка открыла глаза и посмотрела на меня так, словно ничего не произошло.
— У тебя кровь.
Я вспомнил о раненом плече.
— Аврора, ты меня ждала здесь?
Девушка неуверенно кивнула.
— Ну да. Как мы и договаривались.
— Что ты помнишь?
— Наверное, я задремала. Какая-то слабость… Не знаю. А почему у тебя такой вид? Ты дрался? С кем?
К нам со всех сторон спешили люди. Садовник, егерь, несколько охранников, дядя и отец. Все наперебой обсуждали происшествие.
— Пропустите!
Илья Назарович, наш семейный целитель, приблизился к лавочке, на ходу окутываясь оранжевым свечением. Первым делом эскулап взялся за осмотр девушки. Замер в двух шагах от неё, поводил ладонями из стороны в сторону, прислушался к собственным ощущениям и удовлетворённо кивнул. Затем переключил всё внимание на меня. Увидев рану, сменил цвет ауры на изумрудно-зелёный. И принялся заштопывать плечо — прямо сквозь располосованный рукав смокинга.