- Лучше думай как прокормить своих, а не зубоскаль, - я обратился ко всем: - Хочу знать, сколько у нас походных мельниц, муки и зерна. Добыча продовольствия становится нашей основной задачей. Сообщаю всем, в походной кассе короля осталось лишь двенадцать динов – серебром и мелким золотом. Мёртвых кароссцев обшмонали чьи-то солдаты, у взятых в плен всё подчистую выгребли анты Тейфарра.
- У меня совсем ничего не осталось, - заныл другой брент. – Карух обещал щедрую добычу! Я не оставил на обратную дорогу.
- Занимай. Например – у меня. За каждые десять дуков отдашь тринадцать в Мульде. Или придётся заложить имение, - он округлил глаза от моей ростовщической ставки. – Создаём фуражные команды по двадцать воинов. Верховые мечники и арбалетчики. Две повозки. Один старший, у него медь, золото или даже одна серебряная монета. Никаких грабежей, мы не в том положении. Уезжают далеко – на день пути. Предлагать справедливую цену. Основная часть ждёт.
Выяснилась трудность, о которой не задумался. Бренты и глеи умеют читать-писать, большинство плохо, но хоть как-то. Простолюдинам не дано. То есть старшие в командах траты не запишут. Не сумеют.
- Сделаем проще. Каждый из старших потом поклянётся на Камне Правды, что ничего не положил себе в карман или не прое… Не потерял. По прибытии фуражиров основную часть закупленного оставляем в их отряде, сверх минимально необходимого – в другие отряды. За оплату.
Многие главнокомандующие мечтают быть Наполеоном. Я стал. Причём сразу проскочил Аустерлиц и Маренго, теперь получил армию, отступающую из Москвы по Смоленской дороге, вокруг которой летом грабили всласть. Грёбаный Париж далеко…
Из первой волны фуражиров две команды не вернулись вообще. Половина – с пустыми телегами. Привезённого остальными хватило. На четвёртый день тронулись дальше.
По поводу пропавших, итого сорок семь человек и кхары… Наверно, на них могли напасть. Но, думаю, они могли набрести на богатое село, не тронутое войной, увидеть сочных хрымских бабёнок, услышать, что здешний брент – не зверь. Смысл возвращаться и терпеть лишения долгого пути?
Мои фуражиры вернулись и в первый, и во второй раз, потому что с ними скакал Нираг. Его ждёт Сая. От супружеского долга не откосит – перед Моуи клялся. А в качестве дополнительного клыкастого аргумента придавал ему Бобика как тяжёлый танк для усиления роты средних.
Третья остановка пришлась на распотрошённый замок. Его уже начали заселять. Я как мог успокаивал хрымов, норовивших разбежаться со страху при виде «освободителей». Внушал, что мы вдруг ни с того ни с сего стали хорошими и даже дадим денег, если принесут пожрать. Разбежались. Не принесли.
Здесь задержались дольше. По праву Наполеона я занял брентские апартаменты, где прошлый раз ночевал королёныш. Не шатёр, лучше, но так себе. К тому же стекло из окон уже спёрли, пришлось приказать натянуть ткань. Когда вернулся Нираг и привёз муки, солонины, овощей, а также половину телеги дичи, притянутой Бобиком, мы закатили пир. Тем более мой сотник добыл пива и вина.
Стало не то чтобы уютно и по-домашнему. Совсем нет. Но когда уже столько месяцев в походе, начавшемся в июне, а сейчас уже листья жёлтые, надо ценить редкие радости.
Подкинув в огонь камина сухих поленьев, радостно затрещавших, я глотнул ещё вина и почувствовал, что могу расслабиться. Впервые с того дня, как пришли на чужую землю. И особенно впервые с момента, как получил титул кухонного генерала.
Компанию мне как обычно составляли Нираг и Фирух. Ант вполне поправился и даже шевелил пальцами руки, не кривясь от боли. Сотник последнее время был задумчивым. Причину он мне высказал лишь сейчас.
- Всё боюсь, глей. Идём медленно. А если анты вздумают преследовать? Захотят отомстить? Наша армия сейчас от воровской шайки не отобьётся.
- Чем дальше мы от столицы, тем меньше шанс. Накинулись бы раньше. Тем более, когда у нас есть какой-никакой замок. И боевое охранение выставлено. Сонными на боку нас не застанут.
- Верно говоришь, глей. Да только нехорошо на душе. Спел бы? Про возвращение домой, на Родину.
Я усмехнулся. Согласен, давно не пел. Не из вредности – просто не пелось.
- Мульд мне не Родина. Но сейчас – дом. Фактически вторая Родина. Ладно. Слушай.
Я сел поудобнее и начал, постукивая ладонью в такт.