- Да. Но вызволить надо всех. И работы нельзя останавливать.
- Знаю… Гош! Плохо дёрн приживается.
Объехали с ним стройку. Дюлька прав. Выложенные кусками дёрна и засыпанные плодородной землёй песчаные участки в степь точно не превратились. Жёлтые. Трава на дёрне пожухла. Пустынный Лис крайне неохотно отпускает добычу. Изгадить – просто и быстро, а восстановить… Опыт мелиорации у меня – как у Дюльки. Нулевой. Правда, он гораздо больше работал на земле, чем я в Дымках. Говорит:
- Земле время надо. Поливать. Не давать слететь верхнему слою. Сначала сорняк должен схватиться. Тот, что везде прорастёт. Потом ковыль. Травы всякие. Месяца или двух – мало.
Как по мне, любая трава – сорняк. Если нельзя употребить её на корм скоту.
Наконец, на следующий день прискакал каган. Думал – заставит ждать, чтоб показать свою значительность. Нет, здесь нравы проще. Люди прямые, нетерпеливые.
Сначала раздался шум, будто прибыло огромное стадо кхаров. Я невольно поморщился. Вот к чему эти усилия, если нахал взбил землю тысячами ударов копыт?
Примчался мой воин, сообщив о прибытии «важной птицы». Забеспокоился Биб.
Я вышел из шатра. Сразу понял – приглашать поганца на чай и степенно базарить за столом, пусть – походным, не выйдет ни разу. Он даже с кхара не соизволил слезть. Так и остался сидеть. За спиной – сотня или полторы верховых в полном боевом.
И всё это – чтоб на меня впечатление произвести? Спасибо. Я типа тронут.
Влез на Бурёнку, чтоб не толковать с ним снизу вверх. Как тварь дрожащая с боссом. Подъехал вплотную.
Степняк нацепил расшитый серебром халат. Для дальней верховой езды – жуть какой непрактичный. Стало быть, переоделся минут десять назад. И всё для понтов.
- Привет, каган. Смотрю, должностью вырос. Прикид с серебром. Круто.
- Что надо? – рявкнул он, не поддержав светский трёп.
- Уговор нарушен, Харабрук. С твоим отцом совсем о другом условились. Я – плачу, мои хрымы копают. Воины твоего отца охраняют. А они забрали все деньги, обратили рабочих в рабов, кормят отбросами. Не отпускают в Мульд. За что, спрашивается, я плачу?
- Почему я перед тобой должен держать отчёт, крыса? Сотник Мандахарр исполняет мой приказ – как вести дело. Хочешь убраться живым, не лезь.
Возможно, в культуре степняков «крыса» – это благородное животное. Как лев. Или, там, горный орёл. Я решил на всякий случай обидеться.
- Крыса – это твой Мандахарр. Вместо дела трахает рабов в задницу. Деньги присваивает, рабы дохнут. Да, он!
Я ткнул указующий перст в сотника и скомандовал «фас» Бибу. Постарался не слышать сытую отрыжку. Любитель мальчиков упал на шею кхара и сполз на землю. Только сабля звякнула.
- Мандахарр! – окликнул его мой серебряный недруг. – Глей… как тебя там… Гош! Что ты с ним сделал? Памяти лишил?