– Внимание! Всем остановиться! Движется кортеж Главы Государства!
Сергей тут же прижался к обочине и затормозил. В небе над проспектом появились черные вертолеты, сопровождавшие кортеж из шести черных бронированных представительских «Мерседесов» и десятка мотоциклистов. В каком именно «Мерседесе» находился ГГ определить было нельзя. Толстые пуленепробиваемые стекла окон надежно скрывали ГГ и членов правительства (Высшего Совета Десяти) от любопытных взглядов жителей и гостей столицы. А еще от врагов государства и недовольных властью. Над тротуаром зашныряли дроны, которые почти задевали головы людей. «Элли» горожан тоже покорно остановились у тротуаров, а люди застыли на своих местах, опустив головы. Впереди колонны двигался водомет, а завершал – длинный автозак. («Зачем водомет и автозак???»).
После того, как кортеж умчался в сторону Центральной Резиденции ГГ, названной им Дворцом Свободы и Справедливости, дроны еще несколько минут сновали над головами замерших в одной позе людей. Стояли и машины. Когда же беспилотники поднялись в воздухе выше зданий, люди и машины вновь продолжили свой путь.
– Теперь мы можем ехать, – удовлетворённо сказал Сергей и завел мотор. Он пропустил несколько машин и сосредоточенно повел нашу «Элли» к месту обитания Самых Высших.
Я не стала комментировать увиденное. Я ехала молча. Я никогда не видела ничего подобного дома. И тут же, как это случалось уже не раз, представила, как наш мэр запросто идет по улице или добирается до своего офиса на велосипеде, не опасаясь ни нападений, ни провокаций со стороны своих оппонентов. Я даже не знаю на какой машине раскатывает наш премьер. Никогда и ни у кого не возникало желания навредить ему или членам правительства. Все свое недовольство или негодование народ выплескивал путем пикетов или мирных демонстраций. И никогда правительство не подавляло выступления граждан силовыми методами.
Еще я подумала о том, что мой мозг уже не справляется с потоком информации лавинообразно настигающей меня время от времени. Я чувствовала, что уже не могу сдерживаться и мне хочется выть от сочувствия и жалости к людям. Но зерно раздражения от их инертности и пассивности, молчаливого согласия и покорности уже давно дало свои всходы. С другой стороны, я уже знала, что готовится бунт, революция. И от этого знания мне становилось легче. Я почему-то была уверена в том, что творящееся здесь безобразие скоро закончится. И все вздохнут свободно. И я вместе с ними. Но вместе с тем, я все же до сих пор никак не могла понять, почему люди так долго терпят этот беспредел и насилие над собой. Возможно, как говорил Гольский, репрессивная машина очень хорошо делает свою работу, душа на корню малейшие признаки сопротивления. Я могла строить множество предположений, почему здесь все складывается так, а не иначе. И находить сколько угодно оправданий, живущим здесь людям. Но я знала, что сама бы так жить не смогла.
Сейчас, я вновь захотела вернуться домой к Олафу и детям. Я могла улететь домой уже завтра, а если сильно постараться, то и сегодня вечером. Мне ничего не стоит уговорить Ныркова отвезти меня в аэропорт прямо сейчас. Но в то же время мне очень хотелось поддержать друзей и пережить воскресенье вместе с ними и увидеть их победу собственными глазами, чтобы потом рассказать обо всем всему миру честно и беспристрастно.
Мой разум громко кричал: – «Уезжай!», а сердце просило: – «Останься». Голос разума был оглушительным и упрямым, но он не мог перебороть тихое и настойчивое: – «Будь с ними до конца. Тебе ничто не угрожает. Ты не зря оказалась здесь именно сейчас. Твоя судьба быть здесь, с ними».
Покинув пределы Столицы и съехав с кольцевой дороги, мы еще минут двадцать ехали мимо дачных поселков. Я не обращала внимания на красочные баннеры, настаивающие на том, как хорошо и весело жить в прекрасной Элитарии и на высокие железные заборы, охраняющие покой и сон обеспеченных граждан страны.
Вскоре посты охраны и стоящие на обочине машины с моповцами стали встречаться чаще. И я поняла, что мы уже совсем близко от цели нашего пути – поселка под названием «Грачи-2».
Около половины двеннадцатого мы остановились у пропускного пункта. Это был скорее хорошо оснащенный специальным оборудованием таможенный пункт, чем простая проходная. Из новенького одноэтажного строения вышел высокий, отлично экипированный мужик с квадратной челюстью.
– Выйти из машины! Дверцы не закрывать, – приказал он.
Мы вышли и оставили двери «Элли» открытыми.
– Чипы!
Мы протянули руки и моповец просканировал наши запястья.
– Госпожа Свенсон, минуточку…
Таможенник включил рацию и громко гаркнул:
– Давыденко и Павлов, осмотреть машину! Иванцов, сообщите майору Кузнецову, что гостья госпожи Бельской прибыла вовремя.
Отдав приказы, моповец вновь обратился ко мне:
– Госпожа Свенсон, заберите свой багаж из машины и пройдите в помещение личного досмотра. Потом вас заберет майор Кузнецов и сопроводит к дому госпожи Бельской. А вы, – таможенник, безразлично окинув взглядом Сергея, твердо отчеканил: – после осмотра машины, можете проезжать.
ebooksa