– Ладно, Женя, не ерничай. Помню я, как ты в студенческие годы любила подшучивать над всеми! Мне тоже от тебя порой доставалось.
– Прости, Вова. И не злись. Я не хотела тебя обидеть, – пошла я на попятный. – И, если говорить откровенно, я очень рада, что ты многого добился в жизни. Так высоко подняться может далеко не каждый. Respect тебе.
– Что правда, то правда. Не многие из наших смогли сделать такую блестящую карьеру, – хвастливо выдал Разумовский, прощая мне пошлую шуточку. – Я ведь начинал с пресс-центра МИДа. Потом защитил кандидатскую и какое-то время работал в Департаменте информации и печати. Вот и дорос за эти годы до Первого заместителя.
– Хочешь стать Министром?
– А кто бы не хотел? Войти в Высший Совет Десяти – это мечта любого амбициозного и напористого госслужащего.
– А чем занимается твоя жена? – поинтересовалась я, останавливая бахвальство Разумовского.
– Настя? Она сидит дома. Ей нет надобности работать. Я хорошо обеспечиваю свою семью.
Признаюсь, что я была поражена стремительным взлетом моего бывшего сокурсника. Да, он был умен, амбициозен и умел добиваться своего. Он всегда настойчиво и упорно двигался к своей цели. Но в Элитарии, как я теперь была уверена, этих качеств было явно недостаточно. Требовалось еще быть преданным и лояльным власти и безоговорочно поддерживать политику ГГ. А еще необходимо было быть безнравственным, циничным и морально нечистоплотным типом. Каковым и представал сейчас передо мной старинный приятель. Всем хорошо известно, что политика и мораль вещи несовместные.
В студенческие времена я всегда была уверена, что Разумовский преданный и верный товарищ, на которого можно положиться. И я задала себе вопрос: остался ли он таким в душе, или действительно изменился под давлением времени и обстоятельств? А может он всегда был приспособленцем и четко держал нос по ветру? Мой жизненный опыт подсказывал, что люди не меняются, а лишь мимикрируют, сливаясь с окружающей средой, ради спасения жизни и сохранения своего положения в обществе. Никто не хочет выделяться из толпы и быть «белой вороной». И Разумовский хорошо понял, что быть «белой вороной» в стае Высших (да и в любой другой среде) не выгодно и опасно. Потому что «белые вороны», не вписывающиеся в их среду и не готовые мириться с несправедливостью мира, погибают первыми.
Возможно, я сгущала краски, и Вовчик Разумовский на самом деле подхалимом и приспособленцем не является. Но если он смог подняться так высоко, то его местоположение в иерархии Высших говорило само за себя.
Что ж, я разочаровываюсь в людях уже не в первый раз. И это нормально. И это осознание как будто даже не очень взволновало меня, как и не произвела особого впечатления и очередная встреча с кортежем властителя.
Она произошла, как и в прошлый раз, в центре Столицы. Водитель Разумовского так же примерно прижался к бордюру, как еще вчера это сделал Нырков. Разумовский открыл окно и внимательно осмотрел людей, застывших на тротуаре.
– Ты, Женечка, даже не представляешь, как тяжело было приучить народ именно так реагировать на проезд машины Главы Государства. (Я тут же «посочувствовала» «бедным» Высшим, решавшим эту непосильную задачу). Анна Станиславовна Бельская настаивает на том, чтобы люди не стояли на улицах, а заходили («Прятались?») в ближайшие здания, открытые подъезды и подворотни. По ее мнению, ради безопасности Глава Государства должен передвигаться по пустым улицам. Поговаривают, что в Министерстве Агитации Пропаганды и Идеологии даже развернулась бурная дискуссия по этому поводу. Бельская старается убедить всех в правильности этой инициативы. («Уж она-то убедит. Сомнений нет»). Хотя ее оппоненты и сопротивляются этому, мотивируя тем, что люди будут очень недовольны этим нововведением. («О! Люди непременно согласятся! Другие варианты просто не рассматриваются!»). Если Анна Станиславовна одержит верх, то в «Кодекс Поведения Обновленного Человека» введут это новое правило, обязательное к исполнению для всех.
Я выразительно посмотрела на Разумовского и прямо спросила:
– Вова, а ты сам-то как относишься к предложению Бельской?
– Конечно, я целиком на ее стороне, – не чувствуя подвоха, уверенно ответил дипломат. – А как бы ты повела себя на моем месте?
Мне было сейчас очень легко солгать и ответить: «Точно так же». Но я сказала:
– Мне кажется, что дождь уже заканчивается.
Разумовский разочарованно откинулся на мягкую спинку кожаного сиденья и подтвердил:
– Да, ты права. Наша служба прогнозов погоды никогда не ошибается.
ebooksa