Вторник, 18 февраля
Феде стало легче. А мне, тем временем, тяжелее. Я уткнулась в несовершенство современных сервисов по удаленке. Пришлось поехать на работу. Уходя из дома, я от души пообещала Феде, что всего на пару часиков. Он посмотрел на меня с недоверием. Видимо, есть, что вспомнить. Как же Федор был прав! Два обещанных часа превратились в пять. С работы я фактически убегала, тяжело дыша в трубку. На этом раз я пыталась сказать чистую правду:
– Федя, дорогой, я уже выхожу, честное слово. Спускаюсь по лестницу и несусь к машине!
– Ты мне это уже говорила.
– Нет, ну честно. Слышишь, как дышу. Тороплюсь очень.
– Ладно, верю. Просто мне скучно очень. Я уже все дела переделал.
На этот раз неправда была на его стороне. Когда я приехала домой, выяснилось, что под «всеми делами» совершенно не подразумевается домашнее задание. И поскольку больше никуда слинять я уже не могла из соображений совести и родительского долга, пришлось участвовать. Рабочий день на больничном продолжался…
Среда, 19 февраля
Я, наконец, осознала, что нет ничего более чудовищного, чем хоумофис. Привычный распорядок даже самого суматошного рабочего дня в офисе подразумевает наличие, как минимум, пары перекуров, хоть и 5-минутного, но обеда и, главное, своего окончания. Рабочий день дома не имеет сложившегося годами шаблона, алгоритма. Никаких тебе штампов, сплошная импровизация и творчество. И как все творческие люди ты не организован, ни черта не успеваешь и везде бардак. А с учетом того, что еще и торопиться никуда не нужно: заночевать выходит прямо на «рабочем» месте, так и вовсе все идет под откос.
Сегодня мой домашний офис неэффективно, но с большим старанием работал аж 11 часов. Я не успела ни пообедать, ни покурить. Я не свершила никаких хоть сколько-нибудь значимых подвигов. Такое ощущение, что я не знаю, зачем я вообще все это придумала.
Завтра открываемся по расписанию. Маразм нельзя бросать на пол пути. Будем развивать. А вдруг наконец заведется шаблон работы в режиме хоумофиса, и я начну хотя бы обедать.
Четверг, 20 февраля
Завтра у Наташки последний рабочий день. И по традиции ей положен прощальный подарок от коллектива. По всеобщего умолчанию роль инициатора и лидера этого проекта досталась мне. Сначала я вежливо и крайне ненастойчиво просила коллег сдать посильную сумму в фонд будущего подарка. В надежде, что любовь к Наталье одолеет большинство, и деньги я получу, не угрожая никому кухонным ножом, я провела две недели. Когда до последнего дня, т.е. до сегодня, дней не осталось, я нарядилась женщиной из профсоюза и явилась в офис с решимостью заполучить нестыдную сумму.
Мне стоило только произнести фразу: «Коллеги, кто еще не сдал на Наташу?», как всем сразу стало понятно, без денег я не уйду. И не ушла, хоть кто-то и остался без обеда.
В моем конверте солидно прибавилось. Я была довольна, как гугл после покупки ютуба. Пришло время ехать покупать подарок. Знать бы только, что покупать.
Когда у меня совершенно нет идей по поводу очередного подарка очередному родственнику на очередной праздник я еду в молл и просто с грустью таскаюсь по магазинам в поисках вдохновения. Обычно этот метод работает безотказно: что-то да подвернется. Так, папе досталось от меня уже три шарфа, маме несколько различных видов сумок, а свекровь не успевает снашивать домашние тапочки. В общем, я отправилась искать Наташке не то шарф, не то сумку. Тапочки я сразу вычеркнула из списка идей.
В отличие от регулярных торжеств, с Наташкой мы все-таки собираемся прощаться. Т.е. подарок должен быть памятным и со смыслом. С этим пониманием из списка ушел шарф: памятный шарф вполне себе может быть, но ни единого смысла подтянуть к нему у меня не вышло. Размышляя о смысле сумки, я прошла мимо отдела с зонтами. Прошла и вернулась. Уж больно там красивых было много, и вот еще что: трость. Зонт-трость в привычном использовании чаще всего аксессуар напрасно мужской. Я лично считаю, что женщины гораздо более подготовлены носить на себе и с собой всякие неудобные, но ведь очень красивые штуки. И поэтому я зашла.
Зонты были на любой вкус и его отсутствие. Был даже такой, в блеклую розу, точь-в-точь, как у моей мамы в 80-е. Очень он мне нравился в детстве. Я считала его даже роскошным. Или это авоська для продуктов была… Одним словом, зонты меня заворожили. В этом невменяемом состоянии я даже смысл придумала: Наташка едет в Питер, в Питере 126 дней в году льет дождь (без учета кратковременных осадков), под дождем с зонтом лучше, чем без него, а с красивым зонтом еще и красиво. Я даже не стала думать над тем, нужен он ей или нет. В данный момент он нужен был мне: длинный, черный, в шикарной деревянной ручкой… Как в рекламных роликах: девушка в плаще и туфлях на босую ногу перепрыгивает лужи, ее волосы развиваются, ее глаза сверкают от счастья, она под таким же роскошный зонтом с такой шикарной деревянной ручкой. И все выглядит так, как будто у нее нет работы, мозолей от неудобных шпилек и списка покупок на неделю. Подарок-миф. Но верить хотелось.
Чтобы скрасить хоть немного уныние Наташки от получения зонта моей питерской мечты, я в довесок купила ей свитшот с принтом в виде надписи: «Следуй за мечтой». Подарок собрался сам собой: Питер – мечта, в которой 126 дней в году льет дождь (без учета кратковременных осадков), и Наташка туда следует подготовленной к красивой жизни с роскошным зонтом с шикарной деревянной ручкой.
Пятница, 21 февраля
ebooksa