Немилосердная

— Уже? — лорд Маккон сопроводил это слово потоком цветистой ругани, которую породило сочетание злости, живого творческого воображения и многих лет военной службы.

Окинув комнату взглядом, он, похоже, решил, что перекинуться выйдет быстрее, чем одеться, и начал меняться. Мышцы под кожей изменили форму, волосы с головы расползлись по телу и превратились в шерсть. Прошло совсем немного времени, а граф уже стоял на четырех лапах. Потом он выскочил из комнаты и бросился по коридору, намереваясь перемахнуть из одного дома в другой и посмотреть, что там стряслось. Алексия только полюбовалась на разноцветный кончик пушистого хвоста, когда муж скрылся из виду, даже не кивнув на прощание.

— Что происходит, профессор? — повелительно спросила она, прежде чем бета успел последовать за графом.

Беспокоить Макконов с такой настойчивостью было вовсе не в стиле профессора Лайалла. К тому же ситуации, требовавшие непосредственного вмешательства альфы, потому что его заместитель не мог ни отложить разбирательство на потом, ни предпринять какие-то предварительные шаги, возникали крайне редко.

Профессор Лайалл обернулся и с неохотой, которая читалась во всей его позе, снова посмотрел в сумрак комнаты.

— Проблемы с Биффи, миледи. В этом месяце он из рук вон плохо справляется с проклятьем, слишком сопротивляется, а чем сильнее сопротивление, тем больнее.

— Но до полнолуния еще больше недели! Сколько еще он будет страдать от таких ранних приступов физиологического расщепления?

«Бедный Биффи. Преждевременные изменения — это так неловко», — подумала Алексия.

— Трудно сказать. Прежде чем мальчик научится себя контролировать, могут пройти годы, а то и десятилетия. Со всеми новыми щенками вначале такое происходит, хотя их редко накрывает так внезапно и болезненно, как Биффи. Обычно приступы начинаются за несколько дней до полнолуния. А у Биффи из ряда вон выходящий цикл.

Алексия поморщилась.

— И вы не можете…

В свете дорогой газовой лампы, установленной в узком коридоре дома лорда Акелдамы, было невозможно рассмотреть выражение лица оборотня. Впрочем, зная профессора Лайалла, Алексия не сомневалась: даже при обычном освещении по его физиономии много не поймешь.

— В конце концов, леди Маккон, я всего лишь бета. Когда оборотень под воздействием луны принимает волчью форму и буйствует, успокоить его или подчинить может только альфа. Сейчас вам, наверное, понятно, что быть альфой значит куда больше, чем просто обладать внушительным размером и силой. Альфа — это еще и способность сдерживать, и ум, сохраняющийся в волчьей форме оборотня.

— Но, профессор Лайалл, вы все время очень сдержанны.

— Спасибо, леди Маккон. Для оборотня лучшего комплимента не придумаешь, но речь о сдерживании других, а не себя, ведь второе — только вопрос самоконтроля. Другим от этого толку мало.

— Если не считать примера, который вы таким образом подаете.

— Да, если не считать примера. А теперь я вас оставлю, чтобы вы могли одеться. Насколько мне известно, результаты из БРП, которых вы ждете, скоро будут готовы.

— Результаты, которых я жду?

— Результаты анализов тех загадочных жидкостей из бутылочек ОМО.

— Ах да, как замечательно! И будьте так добры, организуйте для нас с Флутом экипаж после ужина. Я должна съездить в библиотеку Вулси, и чем скорее, тем лучше.