От неожиданности Тьяго чуть не подскочил. Причем тут Генри?!
Он давно не видел лучшего друга, но все равно не ожидал, что тот настолько изменился. Даже не похудел, а как будто вытянулся. Светлые, чуть вьющиеся волосы теперь спускались ниже ушей, а на подбородке появились признаки будущей бородки.
Драйден вошел в зал стремительно, глядя только вперед. Возможно, и Тьяго он не заметил. Или не захотел заметить.
Как и с другими свидетелями, его попросили произнести клятву, а затем расспросили об общих вещах. Драйден рассказал, что знал подсудимого через своего друга, но при этом на самого друга так ни разу и не посмотрел. Тьяго уже не верилось, что он его не видел. Скорее специально не замечал.
— Вы когда-нибудь были в подвале сеньора Кальдеры? — поинтересовался Дюваль.
— Был, Ваше Светлейшество, — ответил Генри. — И обнаружил там вот это.
Он вытащил из кармана черную ленту с золотистыми символами. Тьяго узнал ее сразу. Они использовали ее при вызове танцовщицы Авелин.
— Подсудимый, вы узнаете этот предмет? — спросил Хайме Алтузский.
— Нет, Ваше Светлейшество, — Кальдера оставался невозмутим.
— А вы, Сантьяго Пириньо? — уточнил искатель у Тьяго.
— И я нет, — парень постарался звучать так же уверенно, как сеньор.
— Диего, у тебя с собой есть святая вода?
— Да, Ваше Светлейшество.
Аюдант поднялся. Ленту забрали у Драйдена и положили на стол перед судьями. Диего вытащил из-за пояса небольшую серебряную фляжку и, отвинтив крышку, капнул на черную ткань воды. В мгновение та задымилась.
— Очевидно, что эта лента использовалась при вызове, — объявил Хайме.
— Но это не значит, что она принадлежит подсудимому, — осторожно возразил Диего, явно оказавшийся в неловком положении между желанием служить искателю и защитить правду.
— Мы можем сверить почерк, — задумчиво проговорил Отто Валенте. — Не каждый деверинец умеет писать по-атински.
— Генри Драйден, — снова обратился к свидетелю Дюваль. — Вы когда-нибудь слышали, быть может, от вашего друга, чтобы сеньор Кальдера вызывал тень?
Тьяго едва не схватился за голову. Он сам, сам рассказал тогда Генри об убийстве танцовщицы.
И Драйден начал говорить.