— В настоящем бою никто не помнит этих правил, — возразил парень. — Там важнее выжить.
— Знаешь что, давай-ка сегодня отдохнем.
Кальдера забрал его шпагу и, махнув, предложил вернуться в дом. Здесь он велел Тьяго переодеться и нарядиться, но у парня не оказалось ничего лучше рубашки с вышитой матерью кромкой. Поверх нее он все равно надел бы истертую куртку.
— Значит, пройдёмся по магазинам, — заключил Кальдера.
— Что я, барышня, чтоб меня наряжать, — пробурчал Тьяго, но все же подчинился.
У портного сеньор выбрал ему новую рубашку, скромный, но элегантный дублет темно-синего цвета, шерстяные штаны похожего оттенка и плащ, какие обычно носили на одном плече.
— Не хватает только шляпы, — добавил Кальдера, явно довольный собой.
Тьяго смотрел на себя в зеркало, пока портной закалывал одежду по фигуре, и хмурился. Часть его ощущала себя какой-то содержанкой, но тоненький голосок внутри нашептывал: «видела бы тебя сейчас Герда».
— Через два часа будет готово, — обещал юркий мужчина, вооруженный булавками и измерительной лентой.
Пока портной работал над костюмом, Кальдера потащил Тьяго к сапожнику, у которого они купили новенькие ботфорты, а после отправились к модистке. Уже не молодая, но хорошенькая женщина торговала шляпами на любой размер и вкус. От выбора разбегались глаза, и Тьяго растерянно застыл.
— Попробуйте вот эту, — женщина ловко надела на него коричневую шляпу с двумя перышками черно-зеленого цвета.
Тьяго хотел было возразить, но посмотрев на свое отражение, вынужден был признать: шляпа ему удивительно шла. И чтобы сеньор не заставил его перемерить полмагазина, торопливо сказал:
— Мне нравится.
Кальдера кивнул модистке. Вместе со шляпой он купил и замшевые перчатки. И поняв, что у них еще есть время, потащил Тьяго к цирюльнику.
Хотя он ничего не делал, за эти полдня парень утомился больше, чем после обычных тренировок.
— Что теперь? — спросил он, когда его внешний вид, наконец, соответствовал требованиями сеньора.
— А теперь пойдем в приличное место, — Кальдера свистнул поджидавшему на углу извозчику.
Приличным местом оказалась таверна «Два жеребёнка». Она была на другой стороне Сириги у самых стен верхнего города.
Внутри оказалось просторно и светло. Под высокими каменными потолками горели люстры с десятками свечей, столы укрывали непривычные белые скатерти, пахло мясом и специями. Здесь было два зала: один побольше, забитый народом, а второй меньше, чуть темнее и тише.
Кальдеру здесь знали, и ждать стола им не пришлось. Девушка в переднике проводила их в дальний зал. Вдоль одной из стен была устроена небольшая сцена. На ней выступал молодой парень, не многим старше Тьяго, подбрасывающий в воздух стеклянные бутылки и ловивший их с ловкостью кошки.