– Так это ж пиво, – оповестил удивлённый Игорь Кислоух, высветив пробел между зубами.
– И пиво тоже, – виновато тихо уронила Маша.
Рты у присутствующих за столом снова непроизвольно открылись.
– Да закройте же вы рты, наконец, – не выдержал Илюша, взял, стоящий перед Машей бокал и одним подходом осушил емкость.
Только теперь все заметили, что Илюшина отрада недурна собой, одета со вкусом, а по манере вести себя перетворилась в учительницу словесности, не иначе. Маша была спокойна, как паруса шхуны в полный штиль. От неё веяло свежестью и божественным величием.
И это была та Машка, которая дня не могла прожить чтобы не куролесить, драться по всякому поводу с кем попало, пить, курить и обкалываться наркотиками до состояния полёта на Луну, а после ужасного возвращения оттуда – с непредсказуемыми последствиями для подвернувшихся под руку. А речь одна чего стоила?.. Взрослые мужики кривились. А тут…
Что могло повлиять, что должно было произойти, чтобы вызвать такой переворот? Ну, ни Илюша же – он сам не без греха. Так что? Что могло так воздействовать на бесовку, что бы претворить её в добрую фею?
Об этом думал каждый, сидящий за столом. О том же размышляли посетители пивбара, знавшие Машку до того. Ответа не было и не могло быть, так как он находился в несколько иной плоскости, чем та, в которой находились вопрошающие.
– Мне кажется, – сказал Олег Рваный, – я нахожусь в прекрасном сне. А если так, то могу пить пиво из любого бокала. Верно ведь?
Ему никто не ответил, но каждый придвинул свой бокал поближе.
– Я согласен с Олегом, – поддержал Рваного Илюша. – Это действительно прекрасный сон. Я сделал предложение Маше, и она ответила мне согласием. У нас будет много детей, и все они будут вести здоровый, активный образ жизни – так мы решили.
За окном грянул гром, за столом чокнулись наполненные бокалы. За соседним столом закудахтала курица, разместившаяся в сумке у посетителя.
– Чудной сегодня день, – бросил Яша Мухоморкин. – Кругом одни чудеса.
– Да, ты прав, – продолжила Маша, – день сегодня чудесный. И я тут среди вас в спокойствии и уюте.
Все обратили внимание, что Маша расцвела, как апрельская сирень: внезапно, пышно, пахуче.
– Быть добру! – провозгласил Илюша, подняв свой бокал и лаская взглядом свою возлюбленную.
Курица у посетителя за соседним столом закудахтала громче, присоединяясь к тосту и одновременно протестуя против своей неизбежной участи, требуя поворота судьбы к лучшему.
Идиллия добродетельности повисла в воздухе пивного бара, упиваясь чудесным мгновением бытия.
* * *
«Если я для Натальи – Николай, а для чиновников и прочего народонаселения – Курил
ebooksa