С минуту Витор больше ничего не делал, но затем оба жезла засветились. Он взялся за тот, что слева и потянул на себя. Корабль вздрогнул и довольно плавно начал подниматься вверх. До штурвала тут не додумались, вот такая система.
— Ну да, управление простое, — словно подслушав его мысли, произнес Радим. — Левый жезл — направление, вверх вниз, правый — повороты, задний ход не предусмотрен. Так что, промахнулся мимо цели, делай круг. Под столом педали, управляют скоростью. Но предусмотрен автоматический режим. Просто надо приглядывать за рунами.
— Да уж, ничего сложного, — согласился Константин, глядя, как медленно отдаляется земля.
Взлет был очень плавный, никаких перепадов, к которым он привык в самолетах, но и скорость… Если самолет летит со скоростью 800 километров в час, то леткор делает максимум тридцать, это неспешный способ передвижения.
Витор покосился на пару приборов, закрепленных чуть выше артефакта. Насколько Константин понял, это был датчик высоты и спидометр.
— И как высоко он может подняться? — поинтересовался он у Радима.
— Два с половиной километра, затем расход энергии существенно возрастает. Транспортники и большие пассажирские вообще выше тысячи метров не поднимаются. Абсолютный рекорд принадлежит капитану с говорящим именем Вышемир, он поднял свой леткор на пять километров, правда, едва не разбился, когда батареи почти разрядились. Хорошо, у него была резервная система, подумал мужик о расходе.
Минут через двадцать подъем закончился, и Витор вернул левый жезл в нейтральное положение.
— Какой курс, капитан? — поинтересовался он.
Воронцов улыбнулся, Радим сдержал слово и не сказал команде, куда они летят.
— Домой, — улыбнулся граф. — Мы летим домой. Курс на север, Витор, вотчина боярина Медведева.
— Слушаюсь, капитан, — и помощник, ухватившись за второй жезл, потянул его вправо.
Леткор разворачивался, не сказать, что быстро, но все же через пять минут лег на курс.
Константин с интересом смотрел на облака над ним, стало гораздо светлее, и дождь потихоньку стихал, а на горизонте вообще проглядывала полоска светлеющего неба без каких-либо облаков.
— Ну, вот и все, Константин Андреевич, — поднимаясь с кресла, произнес Радим. — Как впечатление от первых минут полета?
— Захватывающе. Хотя, наверное, ожидал чего-то большего.
Граф улыбнулся.
— Так всегда бывает. А теперь предлагаю выпить взвару, хотя могу предложить чай или кофе.
— Великолепно, — обрадовался Воронцов, — я с удовольствием приму ваше приглашение и выпью чашечку крепкого не сладкого кофе. А если еще и позавтракать предложат, будет вообще замечательно.
— Сейчас организуем, — и Радим извлек из кармана мыслеглас.