— Я быстро принимаю решения, сонсенним. — объясняю я инверсию.
— Да, это все уже знают. — кивает тренер.
Присутствующие начинают смеяться, глядя на меня. Но так оно и есть. Чего все снова хихикают?
— Ещё я хочу исполнить новую песню. — не став обращать внимания на придурошных, сообщаю я.
— «Новую»? — удивляется сонсенним.
— Абсолютно. — подтверждающе киваю в ответ. — Придумаю слова, музыку и спою. Но для этого мне потребуются синтезатор, компьютер и хороший микрофон.
Поняв, что я говорю серьёзно, хихиканье и шушуканье в зале смолкают, наступает тишина.
— Вполне может выйти хит, достойный «Billboard». — публично заявляю уровень своих притязаний. — Концерт в «Анян» способен навсегда войти в историю музыки Кореи.
— Ты серьёзно сейчас говоришь? — не верит мне сонсенним.
Пожимаю в ответ плечами.
— Зачем мне выдумывать? Я уже ходила этой дорогой. Почему бы мне не пройти по ней ещё раз? Тем более, что у меня сейчас избыток свободного времени. Но мне нужна аппаратура.
Пауза секунд на пять, в которой все усиленно пялятся на меня. Возможно, — ожидают, что я засмеюсь и крикну — «Ха-ха, я пошутила!». Но я не кричу.
— Хорошо, я доложу госпоже НаБом о твоём предложении. — наконец произносит сонсенним. — Пусть она решает.
— Благодарю вас, госпожа. — кланяюсь ей неглубоким поклоном.
— ЧжуВон, в чём дело? Ты открыто демонстрируешь мне сыновье неповиновение!
— Прошу прощения, отец, но объясните, в чём оно выражается?
— Я ведь запретил общаться с Пак ЮнМи! А мне доложили, что ты организовал сбор подписей за её освобождение и посещал её в тюрьме! Как это понимать?
ЧжуВон молчит, опустив глаза.
— Объяснись! — требует отец.