— Будь другом: сгоняй за кофе. У меня пусто, — всё ещё держу его за порогом, не впуская в квартиру.
— Уже, — он поднимает руку, демонстрируя мне держатель с двумя картонными стаканами, — открывай, говорю!
Я тихо посмеиваюсь и всё же давлю на кнопку. Прищуриваюсь от противного писка.
— Я вообще-то спал, — чеканю, отступая в сторону и пропуская Рустама в своё логово.
— В старости отоспишься, — всучил мне держатель, захлопывая за собой дверь, — ты забыл, что обещал перезвонить?
— Ты моя мамочка? — всё ещё недовольно цежу, наблюдая за тем, как он по-хозяйски, обходит меня, направляясь на мою кухню.
— Твой телефон выключен, ты, придурок! И, если ты забыл, то я тебе напомню, что ты свалил вчера, и сел за руль, после пяти банок пива!
— Это всего лишь пиво! — иду за ним и сажусь напротив. Перехватываю протянутый мне стакан и ни без удовольствия делаю большой глоток кофе, отдающего привкусом лесного ореха.
Рустам недовольно морщится и пропускает мою речь мимо ушей.
Нет, всё же хорошо, что он приехал и разбудил меня. Моё недовольство постепенно сходит на нет с каждым новым глотком.
— Ну? — друг поднял на меня многозначительный взгляд.
— Ну? — повторил за ним, и развернулся к окну, чтобы открыть его и пустить в квартиру свежий воздух.
— Я жду...
— Как дождёшься — дай знать, — я прекрасно понимаю, на что он намекает, но говорить не хотелось. Поэтому я просто тяну кота за яйца, делая вид, что я идиот.
— Так и будешь строить из себя идиота? — словно читает мои мысли, и произносит это так, будто зачитывает мне обвинение.
— Что ты хочешь знать?
— Что за херня вчера произошла? Может, поделишься? Чтобы я был в курсе. На всякий пожарный.
— Тушить не придётся. Не переживай.
Рустам недовольно вздыхает, и я вижу, как раздуваются его и без того широкие ноздри. Злится, медвежатина.
— Пошёл на хер, — он отвернулся и, сделав глоток слегка остывшего кофе, поднялся на ноги. Обошёл стол и встал возле окна, доставая из кармана сигареты.