DeFlor

- Знак принадлежности к элите, - заявил он. – К людям, которым все можно. Взрывать, сжигать, насиловать, убивать. Делать с другими все, что в голову взбредет.

- Это просто медальон. Сам по себе без денег и власти он ничего не значит.

Он визгливо засмеялся.

- Ошибаешься, курочка. Это пропуск в запретный мир. Выход на новый уровень. Без него я подбирал отбросы. С ним получу доступ к более качественной еде.

Она похолодела.

- Я не понимаю, о чем ты говоришь. Какие еще отбросы?

- Всякие. Крестьянки, нищенки, аборигенки. Кто и так никому не нужен.

Он прошел к дальнему концу помещения, туда, где начинался мрак. Его голос звучал оттуда как из бездонной бочки.

- Но я все равно каждую из них помню. Их визги, мольбы, крики. Ужас в глазах, когда они, наконец, понимали, что на помощь никто не придет.

Вспыхнул свет, вырвав из темноты еще одну часть помещения.

Это действительно был то ли тоннель, то ли шахта. За новым кругом света снова начиналась тьма.

Рядом с Ли виднелась чья-то фигура, невысокая, даже ниже его ростом, и сперва Алина решила, что это живой человек, который все это время стоял в темноте и чего-то ждал. Потом она разглядела невысокий постамент и подумала, что это статуя. Когда она рассмотрела фигуру получше, ее сотрясло от ужаса и отвращения.

Это было чучело молодой обнаженной девушки. Ее некогда смуглая кожа была теперь темно-серой. Лицо было скрыто за копной торчащих во все стороны спутанных волос.

- Моя первая, - сказал Ли и погладил чучело по руке. – Из местных аборигенок. Красавица была. Прямо как ты. Сейчас-то, понятно, лучше не глядеть. Таксидермист из меня так себе вначале был. Это я потом уже научился лица выправлять. Там, знаешь, весь секрет в обработке кожи. И составе подкожного слоя, чтобы мясо с жиром грамотно имитировать. Посмотри, мои недавние прямо как живые.

Он шагнул к стене и показал рукой.

Алина забыла, как дышать. Теперь ее даже не трясло.

Она не сразу обратила внимание на эту стену. Видела краем глаза, но подумала, что это какие-то вычурные украшения.

К бугристой каменной стене были прибиты на подставках с дюжину женских голов с закрытыми глазами. Лица ближайших действительно были как живые, от чего становилось еще более жутко. Казалось, что девушки просто спят.

- После первой решил больше не заморачиваться ростовыми трофеями, - пояснил Ли. – Головы на стене тоже смотрятся неплохо. У других охотников головы оленей, медведей. А у меня вот девичьи, - он снова визгливо расхохотался. – Женщина ведь тоже дичь. Даже более ценная.

- Ты больной на всю голову ублюдок, - сказала Алина, когда к ней вернулась способность говорить.