Она послушно выполняет команду.
Топик с бинтами сдирается окончательно и летит куда-то в район задних сидений.
Всё. Теперь точно не сбежит. Сисек постесняется. Вон как пытается прикрыть одну ладошкой, пока он жадно сосет другую.
Девочка готова, думает он, слушая ее тяжелеющее дыхание.
Его рука возвращается к тесно сжатым бедрам, стараясь засунуть между ними пальцы.
- Раздвинь ляжки, детка, - отрывается он от соска.
Она откидывается на спинку кресла и немного разводит ноги.
Рука тут же перемешается к промежности, пальцы настырно проникают под шорты и трусы и нащупывают влажную припухлую щелку.
- О, да ты уже течешь. Моя сладкая щелочка.
«Это смазка, дебил, - хочет сказать она. – Специально полтюбика выдавила, чтобы ты не отвлекался». Но вместо этого начинает двигать бедрами и постанывать.
Ее уже не первый раз тошнит от этих одинаковых, стремных эпитетов и приказов. Сладкая щелочка, сочная попка, раздвинь ляжки, вставай раком. Не могут ничего нового придумать, уроды.
Один из пальцев находит, наконец, вход.
Она вскрикивает и отстраняется.
Его мутный, сальный взгляд становится осмысленным.
- Ты что, девственница? Ты ж говорила, что…
- Ну да… занималась… просто не туда.
- А, - он вынимает из ее трусов руку. – Тогда придется наши планы немного поменять.
Он заводит машину и нажимает кнопку. Открытая дверь захлопывается.
- Поехали.
Черт! Это совсем не по плану! Предыдущих девок он пялил в машине, убрав задние сидения.