Костяное веретено

— Думаешь, я позволю какому-то жуку-переростку меня сожрать? Подожди, я вытащу тебя оттуда, — закончила Шейн, хотя понятия не имела, как это сделает.

Если не считать клочьев паутины, лес представлял собой сплошные шипы, а веревку Фи уже использовала. Может, следующий гигантский паук успеет выловить ее прямо перед тем, как сожрет.

Шиповник, не колеблясь, прыгнул с берега на искривленную ветку и направился к Фи. Но та трясла головой и пыталась перекричать реку.

— Не вытаскивайте меня. Это дорога к замку!

— О чем ты?

Подруга промокла до нитки, по ее плечу стекала кровь, но в глазах горел знакомый огонь — она разгадала загадку.

— Это Змея! — крикнула Фи. — Река — это Змея!

— Ты несешь какую-то чушь, — заорала Шейн в ответ. Веревка Фи почти перетерлась, потрепанный шнур стремительно истончался. Похоже, очередного рывка ему не выдержать. — Шиповник, доставай ее оттуда!

— Шейн, заткнись и послушай! — завопила Фи.

Эти слова едва не стали ее последними. Лоза дернулась, и веревка сорвалась, серебряное кольцо блеснуло в воздухе. Фи взвизгнула и ушла под воду. Затем чья-то рука схватила веревку — принц опирался на ветку и боролся с течением, сжав губы от напряжения. Сердце Шейн упало в желудок, но тут Фи вынырнула, отплевываясь и смаргивая воду.

— Шиповник! — с благодарностью окликнула она.

Шейн бросилась на край высокого берега, не заботясь ни о грязи, ни о запахе гнили, ни о бурлящей реке. Она встретилась глазами со своей напарницей.

— Говори мне, что делать.

При иных обстоятельствах Фи от души бы поязвила. К счастью, ее занимали другие мысли.

— Нагрузи наши рюкзаки чем-нибудь тяжелым, — крикнула она.

— Зачем? — спросила Шейн, но сама уже схватила их поклажу. Рюкзак Фи по сравнению с ее ничего не весил, поэтому наемница сунула туда мешок с золотом, отнятый у Столероя.

Фи подавилась водой, объясняя:

— Слышала рассказы, как Великие ведьмы отдали жизни за Андар? Змея обратилась в рептилию и протянулась через Терновый лес, чтобы проложить путь. Она буквально стала этой рекой — просто сотню лет спустя этого уже не видно. Поверь мне!

Хуже всего то, что Шейн и правда ей верила. Напарница не походила на человека, чей разум помутился от воды. Нет, то была прежняя гениальная Филоре. И все же она кое-что упустила.

— Даже если ты права, любого, кто полезет в реку, разорвет в клочья.