Порочные

22
18
20
22
24
26
28
30

Иван улыбнулся. Погладил дочь по голове, а после наклонился, поднял одеяло и укрыл ее. Девочка нахмурилась и отвернулась к стене. Своенравная. Прямо как ее папочка. Поцеловал в приятно пахнущую макушку и вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь.

В то утро он больше не уснул.

А когда он кормил кашей Вику, то на его мобильный пришло сообщение. От Игоря.

«Узнаешь?»

И прикрепленное фото.

Сначала, он не понял, что хотел сказать Игорь.

Но фото все же открыл. Пригляделся. И узнал.

Или просто не забывал ее.

Они встретились и просто переспали. Ночью. В клубе. В туалете. Это было грязно. Но Иван привык к тому. Но не привык он к тому, что с женщиной может быть так охренительно. Не только физически. Но и душевно. От этой брюнеточки пахло шоколадом. Да и она сама была сладкая. Тугая. Вкусная. Идеальная для него.

Иван долго боролся с собой. Хотел найти ее. Но понимал, что смысла в этом не будет…

И вот эта чертовка опять появилась в его жизни.

Неожиданно.

Она не была такой, какой он ее запомнил. Но сейчас она нравилась ему еще больше. Милая. С распушенными волосами. Без макияжа. Бледная. И с кругами под глазами. Она сидела на стульчике рядом с кабинетом гинеколога. Ваня нахмурился и тихо выругался, но дочка, которая увлеклась мультиками и кашей, все равно услышала:

— Па! — и погрозила пальчиком. — В уголь!

Ваня улыбнулся и погрозил ей пальцем в ответ.

— Сейчас ты пойдешь в угол, если не доешь свой завтрак.

Вика скорчила рожицу отцу, но послушно стала работать ложкой. Эта непоседа слушалась только папу. И ни одна нянька не могла справиться с ней. А бабушка даже не желает заниматься внучкой. Но это даже и радовало Ивана. Такая бабушка ничему хорошему не научит. Лариса, приемная мать Костылева, просто сумасшедшая сука. На этом все.

Но сейчас его тревожило кое-что другое. Он набрал Игоря, и как только тот ответил, Ваня произнес:

— Что это значит?

— И тебе доброе утро, — Игорь усмехнулся, — а это Полина Михайлова, двадцать лет. Сейчас она на приеме у гинеколога. Скорее всего, ты во второй раз станешь папашей, друг.