Неужели он серьезно? Нольд считал и мое удивление, и сомнение, сменил тон с приказного на более мягкий:
— Никого не съем, все будет нормально. Я знаю, что делать. Ева… пригаси уже нервы. Ты на свой «sos» успела.
Выспаться? Отдохнуть?
Нольд опять ехал молча. Ни слова не прояснял, ни звука не выдал, — довез и высадил за две остановки до территории корпуса, чтобы не попасться на том, что подвозит практикантку. Я не спрашивала — что за секретный прием и откуда? Помнится, меня на обочине у завода он тоже скрутил в обездвиженную креветку хитрым тычком. Почему он вдруг вызвался остаться с женщиной, отправив меня почти в приказном порядке вон? Он ей не сородич, не обязан помогать!
Я думала об этом, когда уже шла по улице к корпусу.
Выспаться… отдохнуть… а как? Я тщетно крутилась в кровати, а потом нашла выход. Выбралась в полночь на крышу корпуса и гоняла себя до изнеможения. Бегала кругами, отжималась, подтягивалась, забираясь на край воздуховода, перебиралась и спрыгивала с другого — кувырком и мягким приземлением, и повторяла снова и снова, пока в мышцах не появилась дрожь.
Только после этого смогла вернуться, смыть под горячим душем боль, и отключиться, едва коснулась подушки.
Во сне я опять бежала по лесу. И деревья в нем двигались — стволы превращались в силуэты людей, смыкаясь позади все большей и большей толпой, а я боялась одного — кольцо замкнется. Я попаду в окружение, из которого не выбраться!
Тела слишком плотные! Их не оттолкнуть, не пробить, и они не живые — а мертвые, как истуканы из прессованного праха!
Сначала был день, потом потемнело, и я не разбирала — это от крон над головой, от туч, или пришла ночь. Смотреть под ноги почти невозможно, и я доверилась удаче, глядя не вниз, а вперед и выискивая путь, где еще можно прорваться… обрыв! Снова обрыв! Толкнула тело как можно дальше, сгруппировалась и молила Морса об одном — не расшибиться насмерть. Я залечусь, если поломаюсь, со мной так уже было.
— Это все сон…
Я понимала, что сплю. Понимала, что все вокруг не по-настоящему, мне не семнадцать, а на далекой дороге нет разбитого мотоцикла и погибшего Толля.
— Папа, я справилась…
Нет, отца тоже нигде нет рядом. Я лежала на самом дне длинного лога и не могла пошевелиться — боль во всем теле! Ноги и руки разбиты, ребра сдавлены.
Деревья нависли с обрыва, слившись в одну стену, и склонялись все больше — закрывая мне небо и превращая пространство в огромный саркофаг. Шелест ветвей смешался с еще одним звуком — камешки покатились, и земля оседала — еще минута и я буду заживо похоронена. Нет — смерть шла ко мне не через кровопотерю и боль, не грозила удушьем могилы, это приближался огромный зверь. Учуял запах беспомощной добычи. Огромное чудовище. Пасть распахнулась над телом, челюсть стала смыкаться, и в бока уперлись клыки — будто четыре копья, которые вот-вот пронзят одновременно одним резким движением.
Зверь оторвал меня от земли. Но не сожрал, а понес куда-то в сторону, прямо в пасти, как пес пришибленного ударом щенка — спасти. Он — спасал меня!
Я приехала в половине седьмого. Нольду отправила сообщение, что еду на адрес, и чтобы открыл без лишнего шума. Не могла я сразу в Инквиз, не оставляло чувство «брошенности» той, кому должна помочь я — некромага, а не чужой. Скребло на душе.
Нольд никаких возражений не написал, и открыл по домофону при первом же сигнале.
— Раз ты здесь, тогда вместе уедем. Проверяй подопечную, если так переживаешь.
Понятно, зачем заезжал к себе — в коридоре сумка, из которой он выудил новую рубашку, бритву и полотенце. Ему тоже на работе желательно появиться не мятым. Ушел в ванную. А я увидела, что на кухне чисто, в коридоре чисто. Убрано все, даже смыты разводы на обоях. В спальне женщина лежала на кровати по-прежнему, только под ожоговым каркасом, а не под покрывалом. Совершенно обалдела, когда поняла: постель поменяна, под телом стерильная подложка, одежды нет, не пораженный верх закрыт большим банным полотенцем, чтобы женщине не было холодно или неуютно от наготы.
ebooksa