Один раз, второй, третий, и дальше рвануло так, что нас бросило на землю.
С горем пополам я удержал тело Кузьмы, смягчил его падение.
Оглянувшись назад, я не обнаружил меха. Более того, на том месте, где он лежал, теперь была здоровенная воронка, от которой в небо поднимался дым.
Вот черт! Если бы провозились на пару секунд дольше…
Словно бы спровоцированный взрывом, с неба повалил густой снег, поднялся ветер.
Я открыл забрало своего шлема, высунул язык и словил несколько снежинок. Пить хотелось неимоверно.
– Вставай, развалился тут… – прохрипел рядом Строгов, уже успевший подняться и подойти ко мне. – Что с ним?
– С кем? – не понял я его, но затем сообразил и перевернул Кузьму на спину.
Строгов даже не стал опускаться на колени, проверять пульс. А зачем, если автоматика наших экзоскелетов легко может это сделать визуально.
– Жив, – констатировал Строгов, – помоги.
Я с кряхтеньем вернулся в вертикальное положение и подхватил Кузьму под левую руку, а под правую его уже схватил Строгов.
В принципе, можно было его одному из нас дотащить, но зачем зря расходовать батареи костюмов? Проще распределить нагрузку равномерно на обоих.
Мы двинулись в сторону леса. Бежать уже не стали, но и не плелись из последних сил.
В конце концов, ничего еще не закончилось, у нас есть лишь небольшой перерыв, прежде чем «гарденовцы» опомнятся и последуют за нами.
Уже на подходах к лесу мы обратили внимание, что наши соратники, дожидавшиеся нас там, что-то кричат и указывают назад.
Я сообразил включить динамик и тут же услышал:
– Молодец! Давай, парень!
Мы со Строговым, не отпуская Кузьму, обернулись.
От берега в нашу сторону брела одинокая фигура, которую мы легко опознали.
Литвин! Надо же, выжил, чертяка, и выбраться смог!