– Нет, – фыркает Прета. – Боги, нет. Она была просто человеком, который вырос в Фейри.
Я делаю еще один глоток кофе и вспоминаю женщину в белом платье, которую видела в катакомбах Финна.
– И она была очень красивой, – шепчу я.
– Да, – говорит Прета. – У нее была особая красота, не кричащая. И она заботилась о тех, кому повезло меньше, чем ей, и всегда ставила на первое место других.
Меня охватывает чувство стыда. Я спрашивала не об этой красоте, но знаю Финна достаточно хорошо, чтобы понимать, что то, что у нее внутри, было важнее всего остального.
– Она была и физически красива, – говорит Прета. Она достает из шкафа пару шелковых чулок и бросает их на кровать. – Достаточно, чтобы многие поверили, что ее приемный отец точно знал, что делал, когда подстраивал ее встречу с Финном.
– Но Финн не должен был влюбляться в человека.
– Нет. – Она фыркает и качает головой. – Беру свои слова назад. Никого не волновало, в кого он влюбится. Он просто не должен был провести свою жизнь с человеком, не должен был сажать его на трон рядом с собой. Но он решил поступить именно так. Жениться на ней, сделать её своей королевой. Подарив ему нескольких наследников, она приняла бы Зелье жизни и стала фейри.
– От фейри рожают столько женщин. Почему так мало получают зелье? – говорю я, хватая чулки и садясь на край кровати, чтобы надеть их. Было бы проще сделать это до того, как надеть платье, но Прета, должно быть, понимала, что я слишком скромна, чтобы так долго оставаться без одежды.
– Это зелье используется не часто. Оно очень ценное и редкое. Ингредиенты добываются в пещерах под Гоблинскими горами, из магических драгоценных камней.
Надев оба чулка, я встаю и разглаживаю юбки.
– Миша рассказал мне о камнях огня.
– Хорошо. Тогда ты понимаешь, почему это зелье не варят на каждом углу и оно не находится всегда под рукой.
– В Фейрскейпе об этом зелье говорят так, словно у фейри есть его бесконечные запасы.
Прета качает головой:
– Из всех, кого я знаю, обращена была только ты. Я слышала о других, но за всю свою жизнь видела только тебя.
– А как же суженая Финна? Она бы приняла зелье?
– Финн пытался раздобыть необходимые ингредиенты, когда они планировали свои клятвы, но из-за бушующей войны за контроль над горами не мог собрать все необходимое. Он надеялся получить зелье к тому моменту, когда родятся их дети. – Она роется в сумке с косметикой. – Его отец так рассердился, когда Финн рассказал ему о свадьбе. Оберон планировал, что Финн женится… на другой. На той, кто укрепил бы власть их рода. Но Финн отказался. Это было очень драматично, но Финн был влюблен и отказывался ставить политику выше своих чувств.
Меня охватывает ревность. Нет, не ревность. Как можно ревновать к мертвой женщине? Женщине, которая увидела самого худшего представителя вида Финна – самого Финна.
– А ты, кажется, отнеслась бы к этому с пониманием, – говорю я.
ebooksa