Я наконец поняла, что когда Ларк приходит ко мне во сне, мне нужно к ней прислушиваться.
– Когда поднимется вода, тебе понадобится белоглазое чудовище. Не прячься от него. И не сдавайся.
Ее образ снова исчезает, и я хмурюсь, пытаясь понять ее слова.
– Можешь его показать? – спрашиваю я. – Объяснить, зачем мне нужно это чудовище?
Она исчезает, и внезапно я парю над комнатой со спящими детьми, похожей на столичный лазарет, но где-то в другом месте. Какое отношение какое-то чудовище имеет к спящим детям?
– Ларк? – зову я.
– Я так устала, – говорит она, но на этот раз я вижу только ее глаза. – Совсем скоро мне будет пора спать.
– Ты же не… нет. – В горле у меня пересохло, и я кашляю от подступающих слез. – Ты ведь наполовину Дикая фейри. Почему он на тебя действует?
– Не сдавайся, пока чудовище не утащит тебя глубже, принцесса.
Она исчезает, и я просыпаюсь, тяжело дыша от тревоги.
В лагере тихо. Скоро утро. Финн спит рядом со мной, его дыхание ровное, его рука обвита вокруг моей талии.
Белоглазое чудовище.
Что это вообще значит? Это какая-то метафора? Но на смену замешательству очень быстро приходит страх. Нельзя допустить, чтобы Ларк провалилась в Долгий сон. Это убьет Прету.
Я могла бы разбудить Финна и рассказать ему, что мне приснилось, но ему нужно отдохнуть. Как и всем нам.
Если засыпает и Ларк, нам нужно приложить все возможные усилия, чтобы кто-то уже сел на этот трон.
Глава 25
Еще час я пытаюсь забыться беспокойным сном и просыпаюсь с первыми лучами солнца, пробивающимися сквозь деревья. Кейн и Тайнан спят в своих спальных мешках по другую сторону нашего едва тлеющего костра. Финн ушел рано утром, и я представляю, как он крадется по лесу со своими волчицами, уже отправившись на разведку в поисках завтрака.
Тихо, чтобы не разбудить остальных, я надеваю свой плащ и натягиваю ботинки, даже не потрудившись их зашнуровать. Я иду к деревьям, быстро делаю утренние дела и направляюсь к ручью, который приметила вчера вечером.
Мне отчаянно нужно сходить в душ, но сойдет и просто вымыть лицо и руки. На нетвердых после сна ногах я ковыляю к ручью. Раньше Джас шутила, что я смогу спать где угодно, но недели, проведенные в Фейри, меня взбодрили. Или, может быть, моя бессонница была связана не столько с желанием уткнуться в подушку, сколько с попытками сопротивления обнимающему меня восхитительно теплому и идеальному мужскому телу.
Ручей меньше, чем я надеялась, но проточная вода – все равно подарок, поэтому, когда я опускаюсь на колени рядом с ним, я мгновение позволяю ей стекать по моим рукам и только потом плещу ее себе в лицо.
ebooksa