– Да, – признался я. – Да, я боюсь тебя. Мне холодно. Ты украла мою жизнь. Ты забрала мое тепло. Ты отравила мою кровь. Сейчас, когда жизнь и краски возвращаются ко мне, ты хочешь убить меня.
– Это неправда, – возразила она ровным тоном. – Позволь мне помочь тебе, Кай!
Мне под руку подвернулся держатель с магниевой фотовспышкой, и я выставил его перед собой, как меч.
– Не подходи, – предупредил я ее. – Ты ничего не понимаешь в фотографии, но я объясню: вспышка – это не только свет. Это еще и взрыв.
Королева замерла. Угол рта у нее дернулся, как будто съехала вечная маска невозмутимости.
– Я, я хочу убить тебя? – переспросила она.
– Ты, ты!
– Я спасла тебе жизнь, – проговорила она почти спокойно. – Я погрузила тебя в анабиоз. Ты жив благодаря мне. Если бы не я, ты умер бы давным-давно и никогда не дожил бы даже до юношества. С такими осколками в сердце и в глазах…
Она отвернулась. Я опустил держатель со вспышкой.
– Я вижу девочку, – сказал я ей. – Девочка появляется на моих фотографиях, и я вижу ее. Вижу…
– Просто отражение в этих осколках.
– Она есть на самом деле. И я начинаю вспоминать ее. Девочка. Мы росли вместе. Ты убила ее?
Королева пожала плечами.
– Зачем мне ее убивать? Если ты рос вместе с какой-то девочкой, Кай, она давно умерла сама, без меня. Прошло столько лет.
– Почему сейчас? Почему я стал прозревать только сейчас?
– Осколки… тают, наверное. Прошли не годы, Кай. Прошли века.
– Но… девочка, – снова сказал я, потому что больше мне нечего было сказать.
Когда я был маленьким, мы сидели с ней под кустами благоухающих роз, в садике на крыше, и пели, взявшись за руки. Эта картинка явственно предстала перед моим внутренним взором.
– Герда, – произнесла Королева своим грудным голосом. – Я помню эту девочку. Она пришла в мой дворец… Замерзла и уснула вечным сном.
– Это ты заморозила ее, ты убила ее! Ты убила мою Герду?