Ицхок Лейбуш Перец
Хасидские рассказы
Предисловие
В литературе на идише канон сложился давно и бесповоротно: три классика — Менделе Мойхер Сфорим (1836–1917), Шолом-Алейхем (1859–1916) и Ицхок (Ицик)-Лейбуш Перец (1852–1915) — устоят у ее истоков. Их творчество знаменует собой не только «золотой век» еврейской словесности, но и три главных ветви восточноевропейского еврейства: Менделе — это Белоруссия (или по-еврейски — Литва), Шолом-Алейхем — Украина, Перец — Польша.
Каждому из них суждено было сыграть свою, непохожую на другие, роль в истории литературы. Менделе, «дедушка», как назвал его Шолом-Алейхем, был, прежде всего, основоположником новой еврейской литературы, причем не только на идише, но и на иврите. Шолом-Алейхем — самый известный, самый популярный из еврейских писателей — стал ее «визитной карточкой». Творчество Переца — основоположника модернизма в еврейской литературе — гораздо больше, чем творчество двух других его великих современников, повлияло на те пути, по которым предстояло развиваться еврейской литературе в XX веке. Прямо или косвенно почти все крупнейшие еврейские писатели и поэты следующих поколений (причем не только пишущие на идише) были его учениками. Список этот очень велик, однако само перечисление имен, плохо известных русскому читателю, мало что даст само по себе. Все же назовем одно имя, ставшее в последние годы очень популярным и в России: это тезка и земляк Переца, лауреат Нобелевской премии по литературе Ицик Башевис-Зингер, в рассказах которого влияние Переца — очевидно.
Проще всего говорить о Переце, сравнивая его с Шолом-Алейхемом, чье творчество несравненно известней в России. Эти два писателя, два современника, два подданных Российской империи, несмотря на то, что оба наследовали традициям еврейского просвещения, Гаскалы, несмотря на то, что оба принадлежали к демократическому лагерю в литературе и общественной жизни, несмотря на то, что писали об одном — о судьбах евреев Восточной Европы — являют собой полную противоположность. Их несходство, знаменующее собой два пути развития еврейской литературы, носит почти символический характер; их личные отношения носили непростой, во многом конфликтный характер. Шолом-Алейхем — преимущественно юморист, Перец — сатирик. Там где первый от души смеется, второй, в лучшем случае, невесело усмехается. Если Шолом-Алейхем, ориентированный на традиции русской литературы, в первую очередь, на Гоголя, так сказать, «русский» в еврейской литературе, то Перец в ней — «поляк, европеец». Наконец, Шолом-Алейхема волнует в первую очередь жизнь человека, а Переца — жизнь человеческого духа.
Утрируя, можно сказать, что Шолом-Алейхем был писателем «для народа», а Перец — для «немногих», для «интеллектуалов». Перец обвинял Шолом-Алейхема в том, что тот пишет на «жаргоне» (как называли идиш на рубеже XIX–XX вв.), только потому, что это язык еврейских простолюдинов, не умеющих толком читать на других языках, упрекал в том, что он зачастую «опускается» до уровня своей аудитории.
Сам Перец не собирался идти на поводу у массового читателя: он писал для интеллигенции, для тех, кто мог читать и на русском, и на польском, и на иврите (Перец сам много писал на иврите), но сознательно, а не по необходимости, выбрал идиш.
Ицик-Лейбуш Перец родился в Замоще (русское название Замостье) — одном из самых красивых городов Польши. Замощь — ренессансный город-памятник, самый «умышленный» из всех городов Европы, был построен итальянцами как столица владений могущественных Замойских сразу и целиком. Время, кажется, остановилось в этом городе-крепости, где взгляд, скользя по идеально прямым улицам, всегда упирается в бастионы, где и в XIX веке на ночь разводили мосты над наполненными водой рвами. Не отсюда ли постоянный интерес писателя к романтическому прошлому?
Перец вырос в зажиточной ортодоксальной, но нехасидской семье, получил глубокое религиозное образование. Как и многие еврейские интеллигенты его поколения изучил частично с домашними учителями, частично самостоятельно русский, польский, немецкий и французский языки, увлекся европейской литературой.
В 1876 г. Перец сдал экзамен на право заниматься адвокатурой и вскоре стал преуспевающим адвокатом. Хотя Перец постоянно пробовал писать, его жизнь в 1870-80-х гг. была внешне далека от литературы, от литературных кругов и литературных интересов. В это время он изредка публикует стихи на иврите, не проявляя большого интереса к идишу, который в это время в духе идей Гаскалы считает пригодным лишь для просвещения народа, но не для создания «настоящей» литературы. Перелом в его судьбе и творчестве произошел только в конце 1880-х гг.
В 1888 г. Шолом-Алейхем (он тогда жил в Киеве) решил издавать новый журнал на идише «Еврейская народная библиотека» и стал собирать для него материалы. Среди прочих рукописей он получил и пакет из Замостья от практически неизвестного автора, Ицика-Лейбуша Переца В первом номере «Еврейской народной библиотеки» Шолом-Алейхем публикует романтическую поэму Переца
В 1889 г. Перец оставляет адвокатуру и переезжает в Варшаву. Там он устраивается делопроизводителем в городскую еврейскую общину. Он остается — для заработка — на этом посту до смерти, но с этого момента его жизнь всецело посвящена литературе. Уже через десять лет Перец среди признанных вождей молодой еврейской литературы. Еще через десять лет его начинают переводить на европейские языки, в том числе и на русский. В последние 25 лет свой жизни Перец очень много пишет, причем не только на идише, но также на иврите и на польском. Его вклад в становление еврейской художественной прозы, критики, публицистики, поэзии (в том числе для детей) и драматургии не возможно переоценить.
Перец находился в постоянном творческом и идейном поиске. Поражает стремительность проделанной им художественной эволюции. В начале 1890-х гг. творческий метод Переца — натурализм. Его рассказы — страшная картина жизни еврейской бедноты, жизни людей не просто нищих, но нищих духом. В конце десятилетия в творчестве Переца происходит перелом. Писатель взыскует героического идеала, который можно было бы противопоставить житейской мерзости, и обретает этот идеал в фольклоре, прежде всего хасидском фольклоре.
Хасидизм — мистическое движение в иудаизме, возникшее во второй половине XVIII в. Важнейшая его особенность — существование цадиков, духовных лидеров, в идеализированном образе которых Перец нашел свой положительный идеал. Для писателей еврейского просвещения хасиды и их цадики были главной мишенью, именно в хасидах просветители видели носителей всех суеверий и нелепостей «непросвещенной» еврейской массы. Перец заново открыл хасидизм как сокровищницу духа, и тем самым основал так называемое «неохасидское» движение в еврейской литературе (причем не только на идише), дань которому в своем творчестве отдали и Ан-ский, и Бубер, и Башевис-Зингер, и Эли Визель.
Обращение к хасидскому фольклору было возможно для Переца (человека вовсе неортодоксального) именно в силу его литературного «европеизма». В своих хасидских рассказах и в фольклорных стилизациях Перец впервые порвал с преобладавшими в еврейской литературе реалистическими традициями и стал «отцом» модернизма в еврейской литературе.
В 1900 г. Перец издал
Лучше поздно, чем никогда: уже прочитав и Бубера, и Визеля, и Башевиса, русский читатель сможет теперь вернуться к истокам этой литературной традиции.
Хасидские рассказы
ebooksa