– А, алиби-бабуля!
– Слова Шарпа подтвердились. Женщина опознала его. Получается, он и в самом деле не нападал на Шери Таун.
Мэдиган вздохнул:
– Что ж, мальчики и девочки, мы жестоко ошибались. Приведите сюда Шарпа. Лично я собираюсь перед ним извиниться.
Через минуту слегка ошалевшего Эдвина доставили в кабинет шерифа: походка нетвердая, волосы торчат клочьями. Заметив Райма и его инвалидное кресло, он, точно ребенок, увидевший что-то из ряда вон, просиял.
Шериф Гонсалес, пересказав Шарпу последние события, раскрыла ему также и подробности, связанные с поддельными письмами.
Дэнс заметила, как Эдвин моментально сник.
– Неужели все письма фальшивые?
Повисла неловкая тишина.
– Да, почти все, – подтвердила Кэтрин. – Настоящие письма Кейли к вам ничем не отличались от тех, что получали тысячи ее остальных поклонников.
Эдвин засунул руки в карманы джинсов.
– Никогда не зашел бы так далеко, если бы знал правду! Уверен, любой потерял бы голову, если бы вдруг начал получать воодушевляющие письма от такой красивой, талантливой и знаменитой певицы, как Кейли. Я бы себе не простил, если бы не откликнулся!
– Мы все прекрасно понимаем, – ласково произнесла Дэнс.
– Эдвин, сынок… Ты, если что, извини, лады? Такая уж у нас работа, – сказал Мэдиган.
Эдвин помолчал, с интересом разглядывая инвалидное кресло Линкольна. А затем уточнил:
– Так что? Меня больше ни в чем не подозревают?
– Нет, – ответил Арутян.
Шарп кивнул и перевел взгляд на Мэдигана:
– Пайк, по поводу той жалобы, на вас и на Мигеля. Я не буду настаивать на продолжении разбирательства. Мне это совсем не интересно. Я всего лишь защищался, понимаете?
– Ну конечно понимаю. Ты все правильно сделал. Все мы переживаем за нашу Кейли – вот и сошли немножко с ума.