– Разумеется, валяй.
– Если хочешь, мы будем спать в раздельных комнатах. Но когда дети уснут… Ты согласен? – шепнула Кэтрин.
– Ну конечно согласен.
Дэнс еще раз чмокнула Боулинга. Раздался сигнал. На телефон Кэтрин пришло сообщение:
Документы подписали. Разведен. Приятного вечера. Надеюсь, скоро свидимся…
«Милый Майкл! – подумала Кэтрин. – Такой верный, надежный друг! Что бы я без него делала?»
Телефон вновь пискнул. Она глянула на экран.
XO, Майкл.
Дэнс отправила мобильник в карман и крепко взяла за руку Боулинга.
– Что-то случилось? – насторожился тот.
– Нет, – отозвалась Кэтрин. – Все в полном порядке.
Переваливаясь с одной ноги на другую, к ним подошел Бишоп. Помолчал пару секунд, а затем прохрипел, обращаясь к Кэтрин и совершенно не замечая ее спутника:
– Кажется, это конец. – Он с трудом перевел дыхание. – В такие минуты я жалею, что бросил пить. Ну да ладно. Похоже, настало время пойти и разворошить это осиное гнездо.
И Бишоп Таун побрел на сцену.
Грянули аплодисменты. Увидев Тауна, зрители заулюлюкали: еще бы, легендарный Мистер Кантри – собственной персоной! – пожаловал на сцену, чтобы объявить выступление своей невероятно талантливой дочери.
Бишоп помахал рукой, салютуя собравшейся толпе.
Дэнс и Боулинг переместились к краю сцены и во все глаза уставились на Тауна.
В ярких лучах прожекторов Бишоп выглядел каким-то незначительным, старым и больным человеком. От ослепительного света он зажмурился на миг, а затем подошел к включенному микрофону.
Дэнс показалось, будто на лице Тауна промелькнуло удивление, когда он увидел, сколько людей пришло послушать его дочь.
«Ну не мог же он не знать, что все билеты распроданы!» – подумала Кэтрин.