До конечной

Тогда, мать вашу, к кому она собралась в этом чертовом вечернем платье средь бела дня?

— Пока ты разговаривал с сыном, мне позвонила помощница одного успешного бизнесмена, владельца сети кондитерских «Вишенка». Они ищут фотографа для съемки сладкой выпечки и тортов. Снимки нужны для запуска новой рекламной кампании. Деловая встреча уже назначена. Состоится в приличном ресторане. Я бы не хотела на неё опаздывать. Для меня это важно, Женя.

Замечаю, как её дыхание учащается. Сдерживать волнение надолго у Яны не выходит.

Врет? Или всё-таки говорит правду?

Судя по её реакции, точно чего-то не договаривает.

Потянувшись дрогнувшими пальчиками к виску, поправляет за ухо идеально уложенную прядь, открывая моему взору тонкую шею.

Заостряю на ней внимание.

Кожа нежная, молочного цвета, наощупь как бархат.

Совсем недавно ощутил её сполна своими тактильными рецепторами.

На минуту представляю, как осторожно, порхающими движениями поглаживаю кончиками пальцев кромку её уха. Прохожусь вдоль пульсирующей вены к ключице, очерчиваю хрупкое плечо… Ложбинку между налитыми полушариями груди. Затем снова поднимаюсь выше. К губам. В этом невидимом путешествии начинаю терять контроль. 

Что ж вам, женщинам, так неймется-то? А???

— Значит… Идёшь на встречу с булочником? А платье не слишком вызывающее для обеда? Тебе ж не ребёнка с ним крестить.

— А что тебя смущает? — её слова прилетают в ответ как хлесткая пощёчина. Вернее, это были мои слова, произнесённые совсем недавно в ванной.

Браво, малыш! Умеешь поразить своей находчивостью.

— Оно вечернее, — подытоживаю, опуская ладонь на внутреннюю сторону бедра. В том месте, где разрез почти заканчивается. Девочка вздрагивает, но ничего не предпринимает. Даже колени не сводит. Смотрит смело мне в глаза. В них читается вызов и уверенность.

— Оно единственное, которое мне подошло и прекрасно соответствует формату заведения. Уверена, в «Sixsty» его оценят по достоинству, — последние слова выходят сиплыми и отрывистыми, потому что моя ладонь, медленно скользнув вверх к развилке, ребром задевает влажные губы, не прикрытые абсолютно ни чем.

Ни чем! Черт её подери!!!

— На тебе нет белья, — сдавленно произношу, впиваясь пальцами в её бедро. — Говоришь, булочник оценит по достоинству?

— Пошёл ты к черту, Захаров! Тебе то что до этого?

Она выдыхает, а вдохнуть обратно не получается. Щёки покрываются алыми пятнами. Паника вспыхивает в глазах.