Герой по имени Кигус

22
18
20
22
24
26
28
30

— Видать приворот. Не повезло кому-то, — тихо буркнул дух, — ох уж эти ведьмы. От них лишь беды.

Словно по щелчку, бабка тут же сорвалась с места. Паж бросился ей наперерез, и они схлестнулись в перебранке. Под возникший шумок, в дверь проскользнул невзрачный старичок. Напыщенный толстяк, все время сидевший молча поднялся и занял позицию возле двери.

— Ничего не знаю, но я был за ним! — пропыхтел он в ответ на злобные взгляды. Бабка и паж повернулись к нему, негласно решив объединить усилия.

Заскрипела входная дверь. В помещение вернулся седовласый рыцарь. Его руки были испачканы в крови, а на щеке был небольшой порез.

— Вы уж извините, — обратился он к Кигусу, — теперь точно за мной будете. Тот кивнул и присел рядом, стараясь не обращать внимания на ругающихся у двери людей.

Время тянулось медленно. Иногда люди ссорились и спорили, немного освежая обстановку. Приходили новые посетители, самых разных сословий. И все усаживались на простые деревянные лавки, покорно ожидая своей очереди. Ситуация напоминала зверей у водопоя. Такая же заметная тропа и такой же негласный нейтралитет. Кигус поглядывал за седовласым рыцарем. Иногда тот хватался за бок и слегка морщился. Герой задумался — а не разведать ли ему очередь? Вдруг этот потеряет сознание? Но тут от ведьмы вышел усатый толстяк, держа в руках мешок каких-то вонючих трав, и старый рыцарь скрылся за дверью. Кигус облегченно вздохнул и тут же напрягся, заметив заерзавших возле двери посетителей. Герой встал и демонстративно прижался к косяку, всем своим видом давая понять, что спуску не даст. Угрожающий вид сразу заставил наглецов утихомириться.

Казалось, время стало тянуться еще дольше, чем раньше. Но вот старый рыцарь наконец-то покинул ведьму, и наш герой юркнул за заветную дверь. И тут дух приключений одобрительно заворчал.

Проникающие сквозь окна солнечные лучи путались в клубах дыма от курильниц. В их свете можно было различить множество стеллажей заполненных всевозможными травами и склянками. Нашлось место и для нескольких хрустальных шаров и пары черепов невиданных животных. У одного из черепов отклеивался рог. На шкафу стояло чучело ворона. А с потолка свисало несколько ловцов снов.

Стены были завешаны выцветшими коврами-гобеленами с едва различимым узором. Посреди комнаты стоял большой круглый стол в центре, которого было углубление с тлеющими углями. Дым от них пытался одурманить героя, но тот был непреклонен и шагнул к одному из роскошных кресел, окружавших стол. Свет с окна упал на противоположное кресло, где с завязанными глазами сидела ведьма.

— Чую, чую, добрый молодец пришел! Силушки богатырской хочешь, али девицу приворожить красную? — нараспев произнесла та. Голос её был старым и низким.

Дух приключений довольно хмыкнул — старушка была прям вся в образе классической ведуньи. Голову её покрывал цветастый платок, а из-под него торчали седые волосы. Руки женщины были увешаны браслетами и обручами, а каждый палец украшало массивное кольцо. Героя же напрягало то, что в дыму сложно было разглядеть её лицо, но он постарался не обращать на это внимания.

— Ни то и ни другое, — он достал из-за сумки лягушку и посадил на стол, — Мне вот расколдовать надо!

— Царевна-лягушка? — поинтересовалась ведьма, поправляя свою бесформенную серую мантию.

— Жаба-король, — едва слышно буркнул дух приключений.

— Нет. Это важная особа, — осторожно начал герой, вспомнив напутствие Руфуса, — королевских кровей и мужского полу.

— Принц что ли?! — хмыкнула ведьма и вдруг расхохоталась, — ты вроде не красная девица, чтоб о принцах мечтать!

— Я из героев, — вспылил Кигус, — А перед вами заколдованный король. Вы ему еще налоги платите.

— А если не платите, то лучше бы его не расколдовывать, — хихикнул дух приключений. Но ведьма, по-видимому, была глуховата и не заметила его. Герой со всей серьезностью продолжал:

— Несчастного околдовали заговорщики, поэтому я и здесь.

— Погоди. Ты серьезно, что ли!? — воскликнула старушка, сразу забыв про образ простоватой ведьмы. Голос её сразу помолодел, — Это король Вильгельм? Ой, что твориться! Так значит он не погиб, а превращен…. — ошарашено пробормотала она.