Мадам

На похоронах главного бухгалтера, Веры Васильевны, никто много не говорил. Обычное кафе. Похороны обычного бухгалтера. Обычное дело — что-то с сердцем. Жаль, чуть-чуть до пенсии не дотянула. «Опять еще чуть-чуть…» — подумала Лена. В этот вечер она пила водку в огромных количествах. И когда все уже хотели расходиться, она решила сказать:

— Привет всем. Я — Лена. Серая мышь из бухгалтерии. Вы не ослышались — мышь. Нас не видно и не слышно. Мы работаем с эффектом отложенного счастья. Вот Вера Васильевна не дожила. Жаль.

Кто-то сказал:

— Заткнись!

Лена выпила очередную рюмку водки до дна. Налила еще.

— А вы мне рот не затыкайте. Еще чуть-чуть, и я стану счастливым человеком. Если, конечно, не сдохну завтра.

Ее опять кто-то перебил и выкрикнул:

— Слышь, мышь, если хочешь быть счастливой — будь ею! Мы-то тут при чем?

У Лены в голове что-то щелкнуло. Ее сильно тошнило. Она взяла свои вещи и вылетела из кафе.

* * *

На следующее утро голова у нее болела так сильно, что она решила не ходить на работу.

Думала, что ее все потеряют, начнут звонить. Никто даже в вотсап не написал. Лена решила не ходить и на следующий день. На душе стало как-то необычайно легко. Похоже, пресловутое «хорошо» наконец-то наступило.

В голове постоянно вертелась банальная фраза: «Если хочешь быть счастливой — будь ею!» Через неделю Лена сказала родителям, что съезжает от них и переезжает в Питер.

Родители были в шоке и устроили скандал. Они призывали ее быть взрослой и благоразумной. Она ответила, что это и есть взрослый поступок.

Родители позвали дядю. Дядя выслушал доводы обеих сторон. И сказал, что одолжит денег Лене на первое время в Питере. Потом обнял ее и чуть не заплакал:

— Ты самая сильная из нашей семьи. Не боишься?

— До чертиков боюсь.

— Знай, вернуться всегда сможешь.

— Спасибо.

В Питере она поступила на курсы радиоведущих. Потом ее взяли работать на радио. По утрам людей будит. У нее оказался очень приятный голос. Вроде счастлива. Хотя давно не звонил. Надо набрать, мож, что изменилось. Семья, дети…