– Отрицать этого невозможно, за каждымъ должно признать его заслугу, сказалъ докторъ.
– Не говоря уже о томъ,– продолжалъ упрямый американецъ,– что до этого знаменитаго мореплавателя никто такъ далеко не подвигался на сѣверъ.
– Мнѣ пріятно было-бы думать» – отвѣтилъ капитанъ,– что въ настоящее время англичане подвинулись дальше его.
– А американцы? – воскликнулъ Альтамонтъ.
– Американцы? – проронилъ Гаттерасъ.
– Развѣ я не американецъ? – гордо сказалъ Альтамонтъ.
– Вы человѣкъ,– едва сдерживаясь, сказалъ Гаттерась,– вы человѣкъ, ставящій на одну доску какъ случай, такъ и познанія. Вашъ американскій капитанъ далеко подвинулся на сѣверъ, но только случай…
– Случай,– вскричалъ Альтамонтъ. – И вы осмѣливаетесь говорить, что Кэнъ обязанъ этимъ великимъ открытіемъ не своей энергіи, не своему знанію?
– Я говорю,– отвѣчалъ Гаттерасъ, что имя Кэна не должно произносить ни въ странѣ, прославленной Парри, Франклиномъ, Россомъ, Бельчеромъ, Пенни, ни въ моряхъ, приведшихъ англичанина Макъ-Клюра къ сѣверо-западному проливу…
– Макъ-Клюра? – съ живостью возразилъ Альтамонтъ. – Вы упоминаете объ этомъ человѣкѣ и возстаете противъ случайностей? Развѣ успѣхомъ своимъ Макъ-Клюръ не былъ обязанъ только случаю?
– Нѣтъ,– вскричалъ Гаттерасъ,– нѣтъ, не случаю, а своему мужеству и той настойчивости, съ какой онъ провелъ четыре зимы среди льдовъ…
– Еще бы! – отвѣтилъ Альтамонтъ. – Его затерло льдами, возвратный путь былъ невозможенъ и Макъ-Клюръ кончилъ тѣмъ, что бросилъ свой корабль
– Друзья мои… сказалъ докторъ.
– Впрочемъ,– перебилъ его Альтамонтъ,– оставимъ въ сторонѣ личности и разсмотримъ только полученные результаты. Вы говорите о сѣверо-западномъ проливѣ, но вѣдь проливъ этотъ еще нужно открыть!
При этихъ словахъ Гаттерасъ въ волненіи вскочилъ съ мѣста.
Докторъ снова вмѣшался въ разговоръ.
– Вы неправы, Альтамонтъ,– сказалъ онъ.
– Я остаюсь при моемъ мнѣніи,– отвѣтилъ упрямый американецъ:– сѣверо-западный проливъ еще не открытъ, или, если хотите, его еще надо пройти. Макъ-Клири не прошелъ его, и никогда ни одно судно, отправившееся изъ Берингова пролива, не приходило еще въ Баффиново море!
Собственно говоря, это было справедливо.
Однакожъ Гаттерасъ быстро поднялся съ своего мѣста и вскричалъ: