Садовский тактично уступил девушке дорогу, отошел к стене и превратился в зрителя.
– Рамона, к чему эта бездарная драматургия? – проворчал Влад. – Охотно верю, что вы не собирались стрелять. Но мы могли начать первыми.
– Да, эти люди быстрые и жестокие, – на ломаном русском сообщил Андерс, чья голова высунулась из-за косяка. – Мы сами это видели, они убивают не задумываясь…
Засмеялся Балабанов, и ситуация сразу разрядилась, народ зашевелился. Партизаны стали забрасывать автоматы за плечи.
– Евгений, почему бы вам аккуратно не вставить чеку обратно в гранату? – вкрадчиво спросил Дымов. – Только не говорите, что вы с перепуга забыли, куда ее выбросили.
– Прекрасно помню. – Садовский подбросил гранату в руке и сунул в карман. Стоящий поблизости латышский партизан непроизвольно дернулся. – Да уйметесь вы, братцы, – заулыбался Садовский. – Пошутил я, не выдергивал чеку. Они все равно во мраке ни хрена не видели. Умным быть не запретишь, верно, командир?
– Ну, ты даешь, Евгений Батькович… – шумно выдохнул Пушкарь.
Мужчина в кепке неожиданно засмеялся. Он поставил автомат на предохранитель, шагнул вперед. У него было открытое лицо и не такие уж злые глаза. Партизан повесил автомат на плечо и протянул руку.
– Валдис Скудра. – Он говорил по-русски с сильным акцентом. – Я командую этими людьми. До войны служил начальником пожарной части в Тукумсе. Наша база неподалеку… впрочем, вам о ней лучше не знать. Рамона и двое наших людей пришли на базу около полуночи, рассказали о вас. Мы не могли сюда нагрянуть с распростертыми объятиями, требуется осторожность. Вы могли оказаться агентами гестапо, засланными с целью уничтожить нашу базу.
– Серьезно? – удивился Влад. – Четыре русских парня, убившие кучу эсэсовских военных и целого штурмбаннфюрера на глазах у ваших людей – засланные гестаповцы?
– Да, звучит неразумно. – Мужчина смутился. – Не обращайте внимания, все в порядке. Наши люди рассказали, что вы их спасли, а до этого они обошлись с вами не очень радушно.
– А вот это факт, – согласился Влад. – Но кто старое помянет… Рассказывайте, Валдис, с чем пришли и готовы ли выстраивать взаимовыгодные отношения с Красной армией.
Недоразумение худо-бедно разрешилось. Но все равно осталась натянутость. Партизаны смотрели косо, улыбались через силу. Это были крепкие мужчины, сравнительно молодые, обвешанные оружием. Кто-то из них, возможно, был знаком с военным делом, служил в армии или в полиции. У местных буржуазных элементов имелось небольшое войско. Донимать разговорами «меньших братьев» оперативники не стали, приняли «водные процедуры» (используя вместо умывальника фляжки), покурили, выловили из банки остатки огурцов и помидоров и позавтракали. Уже совсем рассвело. Люди разбрелись по хутору. День погожим не стал, тучи затянули небо, иногда налетал порывистый ветер.
Валдис пристроился на соломе, рядом с Дымовым, извлек из пристегнутой к поясу сумки карту, развернул. Неподалеку мялась Рамона, с любопытством поглядывала на обоих. Девушка сменила образ – теперь она могла сойти за обитательницу сельской глубинки. Она уже не казалась такой запуганной. Живые глаза смотрели на мир с интересом. Влад поймал себя на мысли, что непозволительно часто скашивает глаза. Неприкаянно блуждал поодаль еще один боец – постарше Валдиса, седоволосый, с неудачным именем Паулюс. «Начальник штаба», – шутливо представил Валдис товарища.
– Прошу поверить, – начал Влад, – в наши планы не входит преуменьшить влияние ваших сил, или, боже упаси, способствовать их разгрому. Предположу, что вы тоже подчиняетесь Латвийскому Центральному Совету, иначе говоря, настроены враждебно к советской власти. Пусть спорные вопросы решают политики, им ничто не мешает прийти к компромиссу. Мы же обычные люди и заинтересованы только в разгроме фашистской Германии. Принимается?
– Не уверен, что наши верхи о чем-то договорятся, – проворчал Валдис. – Но, думаю, вы правы, слабый шанс договориться есть. Приказ оказать содействие вашим людям действительно имел место, и на задание была отправлена группа Анны Сауляйте… Мне сказали, что она погибла, а также все ее люди… – Валдис стиснул скулы, они побелели. – Я хорошо знал Анну, одно время у нас с ней были близкие отношения… – Валдис отвернулся. Показалось, что глаза его повлажнели. – Расскажите, как такое случилось.
Влад рассказал – без пафоса и украшательств, что произошло во время боя с объединенным отрядом контрразведчиков и латышей. Он поймал себя на мысли, что образ Анны предстает чересчур уж героическим. Но в этом не было ничего плохого. Валдис закрыл глаза, потом стряхнул с себя оцепенение.
– Я вас понял, майор. Сочувствую, что ваша группа тоже понесла потери. У меня есть для вас хорошее известие. Сегодня ночью мы связались по рации со своим политическим руководством, упомянули вашу группу. Получен приказ: оказывать вам содействие. В обычной ситуации такой приказ поступить не мог… – Валдис замялся. – Думаю, политическое руководство решило пойти вам на уступки… Или эти уступки были ему навязаны. Нас просили только убедиться, что вы – это вы, описали ваши приметы.
С губ уже срывалось ироничное замечание, но Дымов прикусил язык.
– Наши люди будут вам помогать, – вынес скорбное заключение Валдис.