Больше силы в каждом дне. Источники жизненной силы для самого важного

2. Сделайте это ярко.

3. Никаких исключений».

Часть II. Выбор жизненной силы

Глава 5. Трудно, но в хорошем смысле слова

В ходе одного из моих любимых экспериментов в современной психологии крыс поделили на две группы. Каждой группе ежедневно в течение пяти недель давали Froot Loop — настоящее лакомство для животных[57]. Для одной группы крыс Froot Loop зарывали в клетке под подстилкой, и им приходилось искать и выкапывать лакомство. Келли Ламберт, профессор поведенческой неврологии Ричмондского университета, назвала их «рабочими» крысами. В другой клетке зверькам корм просто предлагали. Их окрестили «крысами трастового фонда», потому что деликатес попадал к ним фактически на серебряном подносе — разве что не было дворецкого в белых перчатках.

Через несколько недель обеим группам предложили новое задание: заветные кусочки Froot Loop положили в прозрачный пластиковый шарик. Крысы могли видеть и обонять еду, но не могли до нее добраться. (Для меня это равносильно тому, чтобы получить шоколадное пирожное в закрытой стеклянной банке.) Реакции «рабочих» и «фондовых» крыс заметно различались.

Рабочие крысы толкали шарик по клетке во все стороны, пытались просунуть лапы в отверстия шарика, чтобы добраться до лакомства. Неустрашимые и не останавливающиеся маленькие гладиаторы не сдавались перед лицом разочарования. А что же крысы трастового фонда? Там было не так. Хотя они явно хотели Froot Loop, они не прикладывали столько усилий, как рабочие. Они сделали на 30 процентов меньше попыток и потратили на 60 процентов меньше времени.

Ламберт предполагает, что рабочие крысы были смелее и настойчивее при новой задаче благодаря тем усилиям, что они вложили в первоначальную. Необходимость выкапывать Froot Loop научила их тому, что они могут преодолеть трудности, если приложат усилия. Если говорить на психологическом жаргоне, то работа с поиском лакомства воспитывала у крыс «самоэффективность» — уверенность в себе и веру в способность добиться успеха. Еще в одном эксперименте группа крыс в лаборатории Ламберт решала другую задачу и в погоне за Froot Loop училась управлять крошечными пластиковыми автомобильчиками[58]. Эта учеба оказалась довольно стрессовым занятием, о чем свидетельствует количество кортикостерона (гормона стресса) в фекалиях крыс-водителей. Однако новый навык привел также к повышению уровня дегидроэпиандростерона (ДГЭА) — гормона, который противодействует стрессу и является признанным маркером эмоциональной устойчивости. Обретение нового умения и достижение мастерства развивают у крыс стойкость.

«То, что позволяет нам увидеть четкую связь между усилиями и последствиями — и что помогает нам чувствовать контроль над сложной ситуацией, — это своего рода умственный витамин, который помогает повысить стойкость», — заметила Ламберт[59]. Если взять страницу из крысиного учебника, то чем больше усилий мы прилагаем для выполнения сложной задачи, тем больше у нас накапливается опыта, который вдохновляет на решение будущих задач и помогает гибко реагировать на новые ситуации. Что касается людей, то Ламберт обеспокоена тем, насколько сильно наша повседневная жизнь оторвана от опыта, основанного на усилиях.

Нетребовательное существование, безусловно, удобно, но не разрушает ли оно благополучие? Легкая и комфортная жизнь выдает себя за высшую награду, но не лишает ли она нас повседневных возможностей повышать стойкость, поскольку дает легкий путь? Не отдаем ли мы предпочтение мгновенному вознаграждению и невзыскательному эгоистичному удовольствию перед более интересной и в итоге более полезной проблемой?

ЖЕЛАТЕЛЬНАЯ ТРУДНОСТЬ

В 1915 году у берегов Ирландии немецкая подводная лодка торпедировала и утопила британский лайнер «Лузитания»; погибло около 1200 пассажиров, в том числе 128 американцев. Спустя сто лет моему сыну пришлось рассказывать в классе об этой атаке и ее значении. Задание было непростым, и он репетировал свою презентацию несколько напряженных недель, зная, что одноклассники будут оценивать его работу. Эта подготовка вполне окупилась, и когда я спросила его о том, как все прошло, он с улыбкой ответил: «Это было действительно трудно, но в хорошем смысле». Теоретически идея при возможности максимизировать удовольствие и минимизировать дискомфорт имеет смысл, но реальность такова, что задача может быть трудной, бросающей вызов, даже стрессовой — но в хорошем смысле.

Желательная трудность вовсе не парадокс. Работа Роберта и Элизабет Бьорк показывает, что учащиеся лучше вовлекаются и более эффективно обучаются, когда им приходится во всем разбираться самостоятельно[60]. Если просто и в лоб кормить материалом с ложечки, то он скучен и легко забывается. У меня была школьная подруга, которая бегло говорила по-испански, но на вводном курсе испанского получила лишь четверку[61], потому что ей было просто скучно на уроках. Когда у учащихся есть правильное количество сложных задач, они вовлекаются в процесс обучения, возникает побуждение к более глубокому осмыслению, что в результате ведет к закреплению знаний. Например, готовясь к экзамену, учащиеся обычно выбирают простую стратегию пересмотра своих записей и перечитывания учебника. Однако результаты исследований показывают, что намного лучше проходить более напряженные практические тесты. Даже если учащиеся дают неправильные ответы на некоторые вопросы, процесс поиска правильного ответа лучше закрепляет информацию в памяти.

У стресса плохая репутация, однако исследования показывают, что определенное его количество на самом деле полезно. Ганс Селье, «отец изучения стресса», продемонстрировал, что эустресс[62] (хороший, полезный стресс) является мощным мотиватором[63]. Эустресс побуждает нас стараться и облегчает оптимальную работу. Слишком низкий уровень стресса — гипостресс[64] — может вести к скуке, ощущению неэффективности и даже к депрессии. Конечно, определенная проблема и стресс, который ее сопровождает, полезны только тогда, когда у нас есть ресурсы для того, чтобы с нею справиться, — включая способности, силы, энергию и время.

В наши дни, когда много внимания обращается на счастье, заманчиво искать короткие пути, чтобы обходить все проблемы. К сожалению, обходные пути редко срабатывают, но можно многого добиться, шагая и по длинному. Ученые из Гарвардского и Дьюкского университетов попросили одну группу студентов собрать ящик для деталей, который продается в IKEA, а другой группе дали уже собранный ящик. Затем участников спросили, какой ящик им нравится больше и сколько они готовы за них заплатить. Возможно, вы подумали, что сборка ящика снизила его цену и сделала менее привлекательным; однако испытуемые предпочитали собственноручно собранные вещи, а не готовые и предлагали за них цену на 63 процента выше. Исследователи назвали это явление эффектом IKEA в честь шведского производителя, продукция которого обычно требует сборки[65]. Статья об эксперименте называется «Когда труд ведет к любви». Сборка ящиков заставляла людей ощущать себя компетентными, способными и гордыми. Это может понять любой человек, который когда-либо собирал мебель. Пусть готовый стул вышел немного шатким, а одна из ножек перекошена (и не обращайте внимания на тот скол на краске — просто отвертка соскользнула), ему добавляет ценности тот факт, что вы его сделали собственными руками.

Практическая деятельность увлекает нас. В доказательство можно вспомнить историю, которую часто рассказывают на занятиях по психологии маркетинга, хотя ее происхождение туманно. Тем не менее она впечатляет, и к тому же в ней есть торт, поэтому я довольно много о ней думаю. В 1950-е годы американская корпорация General Mills представила новую линейку готовых смесей для тортов, работать с которыми было проще простого. В коробке имелись все необходимые ингредиенты — мука, сахар, молоко и яйца в порошке. Все, что требовалось от хозяйки, — добавить воды, перемешать, вылить тесто в сковороду и поставить в духовку. Вуаля! Вкусный домашний деликатес готов. Руководители General Mills были уверены, что новый товар будет пользоваться огромным успехом и полностью изменит то, как женщины занимаются выпечкой.

Вот только ультрасовременная смесь для тортов оказалась полным провалом[66]. Компания General Mills привлекала группу психологов, чтобы выяснить, почему же новый продукт не обладал ожидаемой привлекательностью. Ученые выяснили, что проблема не имела ничего общего с качеством самой смеси. Дело было в процессе, который просто не ощущался людьми как правильный. Хозяйки оценили простоту и скорость приготовления, однако из-за отсутствия необходимости вкладывать в процесс какие-то усилия они ощущали себя в стороне, чувствовали себя праздными и ненужными. Вопреки общепринятой маркетинговой мудрости, продукт провалился, поскольку был слишком удобным.

Согласно этой истории, решение заключалось в изменении рецепта. Из набора убрали порошковое яйцо и потребовали, чтобы пользователи клали настоящее. Физические действия по разбиванию яйца и добавлению его в смесь сильнее вовлекали пекарей в процесс изготовления пирога.

Легенда гласит, что, когда General Mills перезапустила продукт под слоганом: «Добавь яйцо», смесь для торта разлетелась с полок, став прекрасным примером, как радость опыта побеждает культ удобства. Тим Ву, писатель и профессор права в Юридической школе Колумбийского университета в Нью-Йорке, прекрасно сформулировал этот принцип в статье 2018 года: «Удобство — это цель, а не путешествие. Однако восхождение на гору отличается от перемещения на подъемнике, даже если вы в итоге окажетесь на одном месте. Мы становимся людьми, которые в основном заботятся о результатах. Мы рискуем превратить большую часть своего жизненного опыта в серию поездок на троллейбусе»[67].

Мой любимый пример эффекта IKEA в сочетании со схемой «Добавь яйцо» исходит из моей собственной кухни. Дочь только что научилась печь и провела утро за замешиванием теста. Через несколько часов она сидела за столом, уплетая кусок желтого бисквита. Я спросила, как получилось. «Лучший бисквит, что я ела», — заявила дочка. Конечно, торт получился вкусным, но для нее он был самым вкусным в истории кулинарии. Почему? Потому что она сделала его сама.

Ищите возможность «добавить яйцо» в повседневную жизнь. Мы склонны переоценивать мимолетное удовольствие и забывать о длительном удовлетворении, которое связано с участием в трудной, но приносящей удовлетворение деятельности. Пребывание на работе и времяпрепровождение с детьми не относят к числу занятий, которые приносят всего больше радостей, но они полезны и в итоге окупаются[68]. В конце концов, мы не так уж сильно отличаемся от тех «рабочих» крыс.