Король Теней

— Вы сказали мне, что я здесь, потому что ваш долг и ваше удовольствие — привлекать внимание ваших гостей к интересным личностям. Кто был здесь до меня?

— Леди Эмбер. Я подобрал ее из сточной канавы. Теперь она владеет модным цветочным магазином недалеко отсюда, и дела у нее идут очень хорошо.

— И она была интересна вам, потому что у нее три груди?

— О, вы все же что-то помните! Да. Вы правы.

— Тогда кто был здесь до леди Эмбер?

Флей некоторое время наблюдал за птицами, прежде чем ответить.

— Молодой человек, у которого было темное родимое пятно во все лицо. Он… не пробыл здесь долго.

Адам задумался. Ему пришло в голову, что кучер Хаммерс — человек с кустистыми бровями и лицом, похожим на серый надгробный камень — может быть весьма искусен в том, чтобы доставлять «отбросы Флея» в ту часть Лондона, где даже в полдень требуются фонарщики, таким образом сохраняя тайны собрания в абсолютной безопасности.

Пока Адам обдумывал свой ответ и смотрел на сад, внезапно прилетела птица, ударилась о стекло и тут же улетела, оставив после себя мокрое пятно с маленьким коричневым центром.

— Они иногда так делают, — сказал Флей, делая последний глоток своего напитка, — когда сбиваются с пути.

***

Время шло.

Один месяц сменял другой. Адам пошел работать подмастерьем в мастерскую ювелира и вскоре по-настоящему увлекся тем, чтобы создавать сказочные (а иногда и довольно причудливые) кольца. Когда его настойчиво пригласили посетить собрание в следующем месяце — на этот раз без использования вещества, изменяющего сознание, но снова в мантии Доминуса — он отметил, что на некоторых участниках были кольца, которые он помогал создавать. Когда ему вложили в руку хлыст, а обнаженное тело распростерлось перед ним, он обнаружил что получает не только удовольствие от этого действа, но и почет и уважение окружающих.

Он отказывался избивать женщин, хотя некоторые из них умоляли его об этом, однако находил определенное удовольствие в том, чтобы хлестать по оголенному телу извивающихся и стонущих мужчин или помогать заковывать в цепи какого-нибудь ублюдка в маске и — когда его об этом просили — мочиться прямо на задыхающееся лицо.

Так продолжалось дальше.

Когда вода попадает на камень капля за каплей, камень имеет свойство трансформироваться. Когда кто-то открывает потайную дверь души человека и бродит по ее тайным комнатам, душа постепенно преображается. Кнуты… цепи… оргии… осознание того, что маленький божок, о котором говорил Гэвин Флей, не собирается убивать мальчика… злое возбуждение от безнаказанности… растущее притяжение и интерес к существу, стоящему в центре всего этого… сила, волнение и провозглашение принципа «делай, что хочешь» — все это изменило Адама.

Вода капала. Капля за каплей, капля за каплей.

Он стал кем-то важным. Настоящим Доминусом. Господином.

Он не был уверен, что верит в сатану, равно как не был уверен и в том, что верит в мстительного бога, о котором столько говорил его отец. Но те, кто входил в собрание, верили. И Флей верил. Адам решил, что истовая вера здесь не обязательна. Так или иначе, он наслаждался теми благами, которые приобрел: удобная комната, деньги, которые можно потратить, роскошные обеды, стильная одежда и обувь, а также посещение в компании Флея эксклюзивных клубов, где в свете множества свечей сверкали изумительные люстры, полы были отполированы до блеска, и толпа гостей улыбалась ему, даже не зная его имени.

И все же на этом гладком дереве была одна зазубрина, которая не переставала беспокоить Адама со временем.

Спустя десять месяцев с момента, как он впервые приехал в Лондон, настал день, когда шестнадцатилетний юноша (который теперь был выше большинства взрослых мужчин в городе) зашел в кабинет Флея наверху.