Свита короля

Лисы закончили экипироваться и вышли на короткую разминку. Чрезмерного усердия Нил не проявлял; он скорее пытался оценить собственную физическую форму, нежели забить гол своему же вратарю. Когда он впервые заметил Рико, заживающие синяки на его теле вновь заныли, но сейчас он уже ничего не чувствовал. Перед глазами были только товарищи и их слаженные движения.

Команды покинули поле, капитаны подбросили монетку. Право первой подачи выиграла Дэн. До начала игры оставалось несколько секунд, и Ваймак использовал их, чтобы дать подопечным последние наставления.

– Помните: чтобы выйти в следующий тур, нам нужна победа в двух матчах из трех, и проиграть в первом никак нельзя. Нападающие, жду от каждого по три очка, иначе отправлю бежать марафон. Защитники, будете тупить – составите им компанию. Рене, ты сама все знаешь. Эндрю, если пропустишь не больше трех голов, обещаю тебе полный шкафчик бухла.

Диктор объявил выход стартовых составов. Нил занял свое место на линии середины поля и напоследок посмотрел в сторону Кевина. Бекштайна – можно было счесть это не иначе как чудом – приставили опекать Дэя. Кевин ответил на взгляд Нила кивком. В тот момент, когда прогудела стартовая сирена, Нил уже едва не подскакивал от нетерпения.

Поначалу игра шла ровно, команды гоняли мяч туда-сюда. Пара стычек, пара опасных моментов и щедрый обмен грубостями. Ваймак не напрасно предупреждал о коварстве полузащиты «Длиннорогих». Полузащитница, вышедшая в стартовом составе, действовала быстро и грязно. Они с Дэн толкались на каждом шагу, вступая в силовую борьбу, даже когда мяч находился на другом конце поля. Каким образом Даниэль сдерживалась так долго, Нил не понимал, но терпения ей хватило на добрых десять минут.

В следующий раз, когда мяч полетел к ним, Дэн поднырнула под свою «опекуншу» и аккуратненько уронила ее на паркет, а потом, дабы еще и унизить, протянула поверженной сопернице руку помощи. Секунду спустя обе сыпали бранью, тыча друг в друга пальцами. Арбитры уже направились к девушкам – вероятно, намереваясь показать капитану «Лисов» красную карточку за опасную игру, – но тут оскорбленная полузащитница «Длиннорогих» зарядила Дэн по зубам. Та вскинула руки, отказываясь отвечать на агрессию. Собственно, в этом не было необходимости, ведь Дэн добилась, чего хотела. Обе девушки заработали по желтой карточке, и, по решению судей, игра возобновилась из нейтрального положения.

Эта несостоявшаяся драка стала поворотным моментом в игре, и до самого перерыва на поле творилась настоящая мясорубка. К тому времени, как сирена возвестила об окончании первого тайма, у Нила от боли горело все тело, но он не обращал на это внимания. Эндрю сделал то, о чем просил тренер, и пропустил всего два мяча. «Лисы», в свою очередь, добыли целых четыре очка. Нил вслед за товарищами поплелся с поля на перерыв, прошел мимо Ваймака, бойко отбивавшегося от репортеров, и мерил шагами раздевалку, пока онемевшие пальцы на ногах вновь не обрели чувствительность. Эбби силой увела его в отведенный ей кабинет и наскоро осмотрела. Нил до того устал, что даже не сопротивлялся.

Во втором тайме «Длиннорогие» рыли землю носом, получив две красные карточки и пять желтых. Их грубый стиль игры попортил «Лисам» немало нервов, однако подопечные Ваймака отчаянно сдерживались и не встревали в конфликты. Одна желтая карточка не представляла серьезной угрозы, тогда как после двух полученных подряд игрок отправлялся на скамейку, и позволить себе такого Лисы не могли. Они старательно сохраняли спокойствие и, несмотря на множество нарушений, не переходили опасной черты. Кроме того, они извлекли максимум выгоды от всех пенальти, назначенных в ворота соперника. В конечном итоге усилия «Лисов» увенчались успехом: они победили со счетом семь – шесть.

Когда вся команда потянулась с поля, Рене зачем-то пошла к Рико. Зная ее дружелюбный характер, Нил остановился и стал смотреть ей вслед. Рико не пожал ее руку, зато это сделал Жан. Рукопожатие, как показалось Нилу, чуть подзатянулось, но по чьей вине, было непонятно.

Он вспомнил, как странно Жан отреагировал на появление Рене во время осеннего банкета, каким долгим взглядом смотрел на нее и как потом неловко представлялся. Именно это воспоминание ускользало от Нила на прошлой неделе, когда он перелистывал эсэмэски от товарищей, коротая время в Реддине. Жан смирялся с жестокостью Рико и Тэцудзи, потому что кроме «Воронов» у него никого не было. Никого, о ком он мог бы заботиться, ради кого стоило бы бороться за свою свободу. Поэтому Моро просто склонял голову и пытался выжить. Рене стала первым ярким лучиком, который привлек его внимание.

– Она ему нравится, – сказал Нил скорее утвердительно, чем вопросительно.

Кевин тоже смотрел на всех троих.

– Какая разница? Все равно ничего не выйдет.

Осенью Рене рассказывала Нилу, что романтические отношения для Воронов под запретом. Тэцудзи хотел, чтобы ничто не отвлекало его воспитанников от игры. Рене знала об этом и все равно подошла к Жану. Нил допускал, что неверно воспринял ее намерения, но… почему бы не воспользоваться возможностью?

– Даже если и не выйдет, это может сыграть нам на руку, – сказал он. – У тебя сохранился телефон Жана? Дай его номер Рене, и посмотрим, что изменится до финала.

Дэн и Кевин заранее договорились взять на себя послематчевые интервью. Нил с облегчением оставил их в окружении прессы и уже направился в раздевалку, чтобы разделить радость победы с остальными Лисами, но далеко уйти не успел. Едва он сделал десяток шагов, как один из репортеров крикнул ему в спину:

– Нил, это правда, что тебя приняли при королевском дворе?

По-хорошему Нилу стоило бы притвориться, что из-за воплей разгоряченной публики он не услышал вопроса, и идти своей дорогой, однако он резко затормозил. Устремив взгляд прямо перед собой, взвесил, что можно говорить и чего нельзя, и наконец обернулся. Присутствие на стадионе Рико означало, что Эндрю не спускает глаз с Кевина, но после этого наглого вопроса Эндрю смотрел не на Кевина, а на него. Нил качнул подбородком в безмолвном вопросе, и Эндрю небрежно махнул рукой – мол, делай как знаешь.

Нил распустил ремешки на шлеме и направился к тройке репортеров. По пути Эндрю забрал у него шлем и передал Рене, которая шла в раздевалку. Сунув перчатки под мышку, Нил встал рядом с Кевином.

– Простите, – сказал он, – вы что-то сказали?