Ава бежала все дальше и дальше, с каждым прыжком привыкая к своему другому телу. Когда она погрузилась в эту новую форму существования, стыд, вызванный тем, что она Раскрылась добычей, а не хищником, простым, ничем не примечательным кроликом вместо неестественно огромного буйвола, тигра, волка или селезня, схлынул прочь, подобно сброшенной человеческой одежде.
Возвратившись из Роанфлэра, опозоренная Ава скрыла от своих разочарованных родителей то, что увидела в Зеркальной комнате, сказав им только то, что ей не удалось Раскрыться. Но с тех пор время от времени, оставшись одна, она при свете луны с наслаждением принимала облик кролика и скакала по лугам, вынюхивая в ночи незнакомые запахи. Это был еще один способ
Ава столкнулась с неразрешимым противоречием: она не знала, как примирить свое человеческое естество с естеством кроличьим.
Однако в настоящий момент для подобных забот не было места. Впервые Аве требовалось выполнить определенную задачу в этом обличье; она должна была
Стебли арука раздвинулись. Ава резко затормозила, оказавшись лицом к лицу с гигантской кобылой.
Она сочувственно посмотрела на раненое животное и увидела, что свет в глазах кобылы гаснет. Кобыла обреченно фыркнула – что толку от сострадания кролика, крошечного по сравнению с одним лишь копытом размером с тарелку? Кобыла нетерпеливо тряхнула головой, предлагая Аве убраться прочь, пока механические хищники не обрушились на них обеих.
– Не двигайся! – шепнула Ава кобыле, и при виде удивленного взгляда сердце ее согрелось удовлетворением. – Успокойся и прекрати брыкаться. Различить тебя в этом красном свете будет непросто.
Потрясенная кобыла раскрыла рот, а Ава нырнула в густые заросли арука, направляясь прямиком к «Долгоногам».
«Вот он!» Показалась приводимая поршнями железная нога, сокрушившая арук подобно метеору, врезавшемуся в рощу. Следом появилась другая нога. Стальные колонны тускло сияли непоколебимой силой – силой, имеющей преступную сущность.
«Что я могу сделать?» – с сомнением подумала при виде этих ног Ава.
Ей предназначено спасаться бегством, а не вступать в бой. У нее недостаточно габаритов, веса и силы, чтобы остановить или хотя бы замедлить железных «пауков»; она не может угрожать экипажу острыми, как кинжалы, клыками или когтями, способными разодрать сталь. Какой прок от комка шерсти в противостоянии с самой мощной боевой машиной?
Земля содрогнулась от тяжелых шагов остальных металлических ног. «Долгоног» остановился. Вращающиеся пилы-челюсти застыли в нерешительности. Алая кобыла последовала совету Авы, и экипажи «пауков» – по крайней мере на какое-то время – потеряли из виду свою добычу.
У Авы в сердце снова вспыхнула искорка надежды. Стиснув зубы, она устремилась к колонновидным ногам. Устроившись между двумя стальными столбами так, чтобы ее не было видно из кабины (хотя вряд ли экипаж посчитал бы ее угрозой, даже если бы заметил), Ава принялась грызть стебель арука.
Она работала быстро. Горьковатый арук на вкус чем-то напоминал чай из кореньев. Работая резцами, словно зубилами, Ава самоотверженно грызла высоченный стебель, похожий на ствол дерева.
Упал один стебель, за ним второй, третий. Превратившись в маленького дровосека, Ава лихорадочно валила твердые волокнистые стволы.
Металлические ноги оставались неподвижными. Где-то вверху с жужжанием вращалась башня – экипаж высматривал окровавленную лошадь, которой каким-то образом удалось затеряться в густых зарослях арука, окрашенных заходящим солнцем в красный цвет рассыпанных углей. «Пауки» наугад выпустили в заросли несколько стрел в надежде спугнуть раненую добычу.
Ава понимала, что времени у нее в обрез. Не прерываясь, чтобы дать отдых ноющим челюстям, она скакала взад и вперед, отплясывая среди поваленных стеблей арука подобно обезумевшему бобру.
Один вдоль, два поперек; один вдоль, два поперек… Ава без устали скакала и прыгала, прижав уши к спине, крепко хватая передними лапами волокнистые стебли. Точно так же она сплетала перчатки из полос найденного на свалке пластика; движения были настолько привычными, что она впала в транс.
Внезапно ее уши уловили шорох. Кобыла (вероятно, больше не в силах терпеть боль от раны на ноге) пошевелилась в своем укрытии. Башня «паука», под которым находилась Ава, повернулась, реагируя на движение в траве. Характер завывания дизельного двигателя едва уловимо изменился. Ава отпрыгнула в сторону, молясь Нефритовому Кролику на луне, чтобы сделанного ею оказалось достаточно.
Двигатель взревел громче. Поршни пришли в движение, суставы начали сгибаться, ноги уже готовы были подняться вверх и шагнуть вперед в скоординированном рисунке…