Потаенная девушка
Лори Лоуэлл была тем компьютерным гением, который, скорее всего, и предложил высокоскоростной алгоритм торгов, позволивший компании «Уайтхолл груп» стать одним из самых заманчивых инвестиционных проектов на Уолл-стрит. Два года назад она погибла, прыгая с парашютом.
Однако «Уайтхолл груп» продолжала успешно работать и после ее смерти, создав новые алгоритмы, использующие слабые места рынка. Разумеется, изредка алгоритмы автоматической торговли ошибались, что ставило рынок на грань обрушения.
Она может стать как союзником, так и противником. Нужно ее пощупать.
– А что насчет Чанды? – спросила Мэдди.
– Ты права. Нужно проверить. Чанда в последнее время вел себя тихо. Слишком тихо.
Нильс Чанда был изобретателем, который обладал редким даром предвидеть новые технологические тенденции и, опережая конкурентов, скупать патенты, прибирая к рукам все потенциальные золотые жилы. Долгие годы стратегических судебных процессов и астрономических гонораров превратили его в «тролля», заставляющего трепетать все сообщество.
После того как Чанда умер три года назад, его компания каким-то образом продолжала выкупать все ключевые патенты как раз тогда, когда нужно. Больше того, ее политика стала еще более агрессивной, словно она получила возможность заглядывать в научно-исследовательские центры ведущих технологических компаний мира.
«Логарифм» едва ли была единственной компанией, занятой проблемой достижения цифрового бессмертия, слияния человека и машины. Не один только доктор Ваксман пытался превратить мощные честолюбивые умы в послушные алгоритмы, отделив
И определенно они не были единственными, кто потерпел неудачу.
«Призраки в машине, – подумала Мэдди. – Надвигается буря».
Приглушенные крики на кухне наверху затихли. Затем заскрипели ступени лестницы, и наконец шаги остановились перед дверью спальни.
– Мэдди, ты не спишь?
Усевшись в кровати, Мэдди зажгла свет.
– А то как же.
Дверь открылась, и в комнату вошла мать.
– Я пыталась убедить бабушку достать еще оружие, а она, естественно, считает, что мы спятили. – Она слабо улыбнулась. – Ты полагаешь, твой отец прав?
Мэдди чувствовала себя старой, словно последние несколько месяцев превратились в десять лет. Мать разговаривала с ней как с равной, и Мэдди не знала, как к этому относиться.
– Он должен разбираться в этом лучше нас с тобой, ты не находишь?
– В каком мире мы живем!.. – вздохнула мать.