По краю

У подъезда Ипатий схватил Юстину за локоть.

— Судя по всему, его квартира на третьем этаже. На лестнице не надо разговаривать и шуметь. Приготовьте палочку и не скидывайте заклятье без необходимости! Пусть он думает, что я пришел один — на всякий случай.

Он отпустил ее и снова исчез, только его шаги раздавались впереди.

Они поднялись наверх, не встретив никого на лестнице, по которой гуляли отчаянные сквозняки — дуло даже от глухих стен.

Давняя дружба явилась для Ипатия отмычкой — магия Лолия Осика не воспротивилась ему, как незнакомцу, и беспрепятственно пропустила внутрь квартиры. В полутемной прихожей мерцал силуэт домового, не сделавшего попытки подать сигнал хозяину или преградить дорогу гостям.

"Нисколько удивительно, что большинство убийств совершают близкие люди, которые пользуются доверием... или пользовались..." — подумала Юстина.

В прихожей они ненадолго задержались, прислушиваясь. Сюда выходило три двери. Две из них закрыты, из третьей — лился яркий свет, хотя не раздавалось ни звука.

— Ждите здесь! — шепнул Ипатий.

Его движение Юстина угадала только по скрипнувшей половице. Он проверил закрытые комнаты, убедился, что они пусты, и потянул Юстину в освещенную третью. Там он дотронулся до ее плеча, велев остаться возле дверей. Юстина не противилась — сама посчитала это наиболее удобным положением.

Комната оказалась просторной, но захламленной из-за необыкновенного разнообразия предметов, стоявших на полках, развешанных по стенам, расставленных по углам и просто сваленных на полу. Дальнюю от дверей стену занимали высокие шкафы, забитые книгами. Перед ними — стол, за которым сидел хозяин, Лолий Осик.

Юстина с понятным интересом рассматривала его. Нечасто ей доводилось встречать личности столь загадочные, окутанные легендами. Благодаря его ботаническим открытиям мастерские получили шелковую ткань по прочности превосходящую кожи. Определение свойств одного невзрачного цветка, позже названного "красотик", имело революционное значение в целительстве — он излечивал почти все болезни, включая насморк. К тому же полстакана его сока натощак значительно продлевали жизнь. К сожалению, красотик плохо переносил пересадки и рос крайне медленно, по этим причинам трудоемкий и опасный в случае ошибки Эликсир долголетия не вышел из употребления.

Лолий Осик не разочаровал бы дам. У него было приятное лицо, загорелое от длительного пребывания на солнце, темные густые волосы и голубые глаза. Его внешность, репутация путешественника и ученого, да еще эта давняя история с Ипатием, принесшая ему славу человека честного и смелого — однозначно располагали в его пользу. При других обстоятельствах Юстина с удовольствием бы познакомилась с ним, но сейчас она предпочитала избежать встречи, опасаясь замыслов Ипатия. Он утверждал, что месть не входит в его планы — все отгорело, но ей не верилось. Не верилось, будто предательство можно простить, и неприятно щемило сердце, когда она думала, что придется применить кнут против Ипатия.

Лолий Осик читал и иногда делал пометки на листке бумаги, не замечая гостей. Ипатий устроился в кресле напротив стола, и сбросил заклятье невидимости. Некоторое время он наблюдал за Лолием, затем проговорил:

— Здравствуй, Лолий.

Приветствие произвело впечатление. Лолий выронил перо, и чернила разбрызгались по листку. Под загаром разлилась мертвенная бледность. Он бросил на Ипатия короткий взгляд, и сразу отвел глаза.

— Вижу, ты ждал меня, но не рад встрече, — вкрадчиво проговорил Коррик.

Юстина насторожилась. Она решила, что не позволит Ипатию совершить новую ошибку. Палочка ее мягко заискрила, готовая выпустить кнут. Ипатий будто почувствовал. Он сцепил руки и опустил кисти на колени. Колдовать в таком положении невозможно. Юстина не однажды убеждалась, что ему необходимо какое-то физическое выражение, например, взмах руки, для волшбы и оценила его жест.

— Что же ты молчишь? — между тем продолжил Коррик.

— Зачем... зачем ты пришел?

— Нет, не за тем. Я не собираюсь убивать тебя или каким-то образом причинить зло. Помню: ты был другом мне.